Алипия авдеева. Путь стяжания духа. Монахиня Алипия (Авдеева). Из житийных записок о блаженной Алипии

М онахиня Алипия (в миру - Агафия Тихоновна Авдеева) родилась 3/16 марта 1905 года в благочестивой крестьянской семье села Вышелей Городищенского уезда Пензенской губернии. Отец блаженной - Тихон Сергеевич Авдеев - был большим постником: во время постов он ел только сухари и пил отвар из соломы. Мать, Васса Павловна, отличалась нищелюбием: она любила раздавать милостыню и подарки руками дочери.

Духовные дарования блаженной проявились очень рано. Родители Агафии любили молиться не только дома, но и в храме Божием. Уже тогда девочке было открыто: кто идет в церковь молиться, а кто идет в дом Божий как на базар.

Какое образование получила Агафия неизвестно. Молитвослов и Псалтирь она свободно читала на церковнославянском языке. Приходя к кому-то в гости, будущая подвижница старалась не участвовать в разговорах, а раскрывала Псалтирь и садилась в укромном уголке.

Октябрьский переворот 1917 года безжалостно перевернул и ее жизнь: карательный отряд красноармейцев ворвался в дом Авдеевых и жестоко расправился с хозяевами. В то время большевики в первую очередь убивали тех людей, которые не отрекались от веры. Агафия чудом осталась жива: она в это время отлучилась к соседке. Вернувшись домой, девочка увидела расстрелянные тела отца и матери. Глубоко страдая, девочка-подросток нашла в себе силы, чтобы самой прочесть над ними Псалтирь.

Трагическая смерть родителей и последующие испытания произвели в душе Агафии окончательный перелом: она взяла свой крест и последовала за Христом, готовая претерпеть за Него все, даже мучительную смерть. Немногословная от природы, она стала еще молчаливей.

Некоторое время Агафия жила в Пензе. Усердно посещала храм Божий, подкрепляя свои духовные силы (особенно любила молиться в пензенской церкви в честь Жен-мироносиц). Затем странницей посетила святые обители, которые в начале 1920-х годов чудом сохранились от разорения.

Жестокие испытания не ожесточили ее сердца, а сделали его еще более милосердным. Безграничное людское горе подвигло девушку постоянно молиться о страждущих и помогать им. Скитальческая жизнь научила ее быть благодарной Богу и людям за малейшее добро. Этот дар благодарной любви матушка пронесла через всю свою жизнь и умножила его многократно.

Массовые репрессии против верующих 1930-х годов не миновали и ее. Агафию арестовали и заключили в тюрьме. Исповедница испытала все ужасы тюремного заключения: многочасовые изматывающие допросы, сопровождавшиеся пытками и оскорблениями, постоянное ожидание смерти, которое было страшнее любого, самого тяжелого мучения. Но эти испытания стали для нее очищающим горнилом. Претерпевая страдания, исповедница постоянно утешала соузников, молилась и заботилась о них.

Жительница Австралии Галина Кельвина Рашид свидетельствовала и о том, что, находясь в неволе, Агафия умудрялась передавать письма на волю, призывающие не забывать Бога и верить в Него. Бабушка госпожи Кельвины А. А. Самохина вместе с подругой Е. Моисеевой, брат которой работал тюремным надзирателем, разыскали Агафию Авдееву и добились свидания с ней. Во время посещения исповедницы, которой было в то время немногим более 30 лет, Анна Андреевна получила исцеление от рака и услышала предсказание о войне, во время которой погибнут два ее сына, а третий вернется. Так и произошло.

Твердое стояние в вере не укрылось от надзирателей, и Агафию перевели в камеру смертников. Исповедница готовилась к смерти, но воля Божия о ней была иной. «Господь провел ее через горнило страданий и сохранил для помощи народу, для совершения будущих богоугодных подвигов, - свидетельствует протоиерей Мефодий Финкевич. - Каждую ночь из тюрьмы выводили архиереев, священников, монахов - с концами, на расстрел... Она все эти переживания перенесла в своем сердце, она была душой вместе со страдальцами и тоже ждала этого. Это нужно было пережить, вот почему Господь дал ей духовные дары. Как она молилась, как она Господа умоляла в эти дни!.. Издевательства сопутствовали пребыванию в заключении. Об этом матушка Алипия сама говорила своим духовным чадам, показывала глубокие рубцы на руках»

Милостью Божией по молитвам святого апостола Петра узнице удалось сбежать из тюрьмы. Апостола Петра матушка глубоко почитала до конца своих дней и рассказывала о его заступничестве, и в храме ее место всегда было возле иконы апостолов Петра и Павла.

После освобождения вновь началась скитальческая жизнь, которая осложнялась тем, что у Агафии не было документов и прописки, что в советское время влекло за собой уголовное наказание. Но Господь хранил и покрывал Свою избранницу. Вполне вероятно, что именно в это время исповедница за Христа начала подвиг юродства ради Христа.

Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 годов Агафия Тихоновна попала в плен к фашистам и некоторое время провела в концлагере, испив новую чашу страданий.

Узнав, что в Чернигов возвратили мощи святителя Феодосия Черниговского, вывезенные безбожниками из города задолго до войны, блаженная пешком отправилась на поклонение святыне. Поклонившись мощам чудотворца, странница попросилась на ночлег к старосте храма. Тот отказал, но Агафия Тихоновна пошла за ним. Оказалось, что у старосты угорела дочь. Блаженная попросилась войти, достала флягу со святой водой и окропила ею голову, лобик и рот девочки, после чего влила немного воды в рот. Ребенок пришел в себя, а странница незаметно удалилась.

Сохранилось свидетельство и о жизни блаженной в период ее скитальчества. Однажды она попросилась на ночлег в один сельский дом, хозяева которого отличались страннолюбием. Богобоязненная хозяйка приняла ее с радостью, накормила и приготовила удобную постель для отдыха. Но Агафия Тихоновна так и не прилегла: всю ночь она простояла на коленях, молясь перед иконами.

Во время Великой Отечественной войны была открыта Киево-Печерская Лавра, закрытая безбожниками в 1920-е годы. Наместник обители - Архимандрит Кронид (Сакун) - постриг Агафию в монашество с именем Алипия - в честь прп. Алипия, иконописца Печерского. Отец Кронид благословил свое духовное чадо на новый подвиг - столпничество в дупле дерева, которое росло возле колодца прп. Феодосия Печерского (к сожалению, дерево до настоящего времени не сохранилось). В дупле можно было стоять, только полусогнувшись.

Это был очень тяжелый подвиг даже в хорошую погоду, а в ненастную - и подавно. Ночью под самым дуплом выли голодные бродячие собаки. Сильный мороз пронизывал до костей полусогнутое тело подвижницы. Только непрестанная Иисусова молитва укрепляла хрупкую монахиню и поддерживала в ней жизнь.

Подвиг столпничества матушка совершала в течение трех лет, до 1954 года, когда отошел ко Господу отец Кронид. После него монахиня Алипия окормлялась у старца схимонаха Дамиана.

В 1961 году власти снова закрыли святую обитель, под предлогом ремонта. Насельникам Лавры пришлось надолго ее покинуть. Закрытие Киево-Печерской Лавры монахиня Алипия перенесла тяжело. Всегда незаметная и тихая, она в эти дни коленопреклоненно молилась на Лаврском дворе.

Вновь началась ее многострадальная скитальческая жизнь: без документов, без прописки, без денег, без вещей. Если в сталинское время это «грозило» тюремным заключением, то в 1960-е годы - психиатрической больницей, куда власти отправляли верующих «для лечения».

Однако годы тяжких испытаний настолько укрепили дух блаженной, ее веру и преданность воле Божией, что она безропотно приняла все как от руки Господа. Матушка Алипия никогда не искала помощи и покровительства у людей, она искала помощи и защиты только у Бога. Ее вера и дерзновение были так сильны, что те, кто слышал, с какой детской простотой она обращалась к Богу «Отец!», и видел, как мгновенно исполняются ее молитвы, не сомневались, что для нее Он прежде всего Отец - близкий, любящий, заботливый.

После закрытия Лавры монахиня Алипия жила то у одних, то у других хозяев, ночевала в подвалах и не приспособленных для жилья помещениях.

Со временем матушка сняла комнатку в частном доме на Голосеевской улице и стала принимать людей, которые потянулись к благодатной старице за советом и с просьбами о молитвах, о помощи, об исцелении. Наступило время ее открытого служения людям. К ней стали подходить и в Вознесенском храме на Демиевке, прихожанкой которого она стала после закрытия Лавры. Это была одна из немногих киевских церквей, которая не закрывалась в советское время. Подвижница очень любила этот храм и его служителей. Отцу Алексию (Архиепископу Варлааму) блаженная старица предсказала монашество, вручив незадолго до пострига монашеские четки. Демиевский храм был сохранен от закрытия и уничтожения в 1960-е годы (этот факт настоятель храма протоиерей Мефодий Финкевич и прихожане связывают с молитвами монахини Алипии), а вот дом, в котором жила сама матушка, разрушился, и она снова оказалась на улице.

Наконец, стараниями одной верующей женщины, было найдено новое жилище - в домике на улице Затевахина. Здесь, в крошечной комнатке, которая имела отдельный вход, матушка Алипия и прожила последние девять лет своей подвижнической жизни - с 1979 по 1988 годы.

Это был бывший монастырский дом, принадлежавший до революции скиту Киево-Печерской Лавры - Свято-Покровской Голосеевской Пустыни. В советское время обитель была упразднена и разрушена; в 1930-е годы взорвали дивную по красоте церковь в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник» и разрушили Покровский храм. Некоторое время на территории обители находились культхоз, агробаза, школа, детская турбаза, в монашеских корпусах жили мирские люди...

В конце 1970-х годов местных жителей стали отселять в благоустроенные дома и квартиры, и Голосеевская Пустынь превратилась в пустырь. Когда на ее территории поселилась монахиня Алипия, Пустынь представляла собой жалкое зрелище: развалины на пустыре, среди которых лучше всего сохранились стены бывшего митрополичьего дома. Но духовному взору матушки было открыто, что святая обитель возродится.

Однажды, проходя по территории разрушенной Пустыни с сестрами Флоровского монастыря, блаженная сказала: «Тут еще будет монастырь и служба». Монахини подумали: «Как же здесь будет служба? В таких руинах?» Но время подтвердило истинность предсказания Голосеевской старицы. В 1993 году, спустя пять лет после ее кончины, Пустынь стала возрождаться как скит Киево-Печерской Лавры. Еще через три года по благословению Священного Синода Украинской Православной Церкви скит стал самостоятельным мужским монастырем.

Всех, кто приходил к матушке Алипии в Голосеево, она неизменно отправляла помолиться у могилки преподобного Алексия Голосеевского, который в то время еще не был прославлен. Старица могла не принять человека, если он не воздал поклонения чтимому Голосеевскому подвижнику благочестия. Без сомнения, она и сама неоднократно молилась на святой могилке.

Келлия матушки находилась на территории разрушенной Пустыни, среди леса, на склоне глубокого оврага. Лучшего места для монаха-безмолвника не найти. Весь Голосеевский лес освящен молитвами великих подвижников благочестия. Основатель скита - святитель Петр (Могила) - коленопреклоненно молился здесь по ночам, укрепляясь духовно. Святитель Филарет (в схиме - Феодосий, Амфитеатров), приезжавший в Голосеево на весну и лето в течение 17 лет вместе с духовным отцом - преподобным Парфением - постоянно прогуливался с ним по лесу, совершая наизусть Псалтирь. Блаженный Феофил Китаевский, дважды подвизавшийся в Голосеевской Пустыни, убегал в лес от своих многочисленных почитателей, забирался в дупло огромного дуба и молился там втайне от всех. «Проходки» по лесу с молитвой совершали и блаженный Паисий, который нес в Голосеево послушание записчика и чтеца схимнического правила для святителя Филарета, и преподобный Алексий, воистину народный старец, духовно окормлявший сотни людей самых разных сословий и практически никогда ни перед кем не закрывавший двери своей скромной келлии.

Монахиня Алипия стала продолжательницей духовного делания Голосеевских старцев. Как владыки Петр и Филарет, она подвизалась в молитвах, которые совершала и келейно, и в лесу, и в глубоком овраге. Как блаженные Паисий и Феофил, подвизалась в подвиге юродства ради Христа, прикрывая им свои молитвенные и постнические подвиги.

Матушка ходила в черных одеждах, а на голову надевала детскую меховую шапочку. Хрупкая, сухенькая, она казалась горбатенькой, поскольку на плечах или на спине носила икону мученицы Агафии, а на шее - множество больших железных ключей. Принимая нового человека под свое духовное окормление, матушка вешала на шею и новый ключ.

Обо всем она говорила только в мужском роде, в том числе, и о себе, и о представительницах женского пола. Многие воспринимали это как проявление юродства. Но может, была и другая причина: почти четверть века монахиня Алипия провела в мужских обителях - в Лавре и разрушенной Голосеевской Пустыни, окормляясь у старцев и подражая подвигам древних и близких к нам по времени преподобных. А ведь еще святитель Игнатий (Брянчанинов) сказал, что если немощная женщина подвизается из любви ко Христу, то и она «блажен муж», по словам Псалмопевца. Возможно и то, что матушка по благодати достигла такого духовного состояния, когда перестаешь делать различие между мужским полом и женским, когда каждого человека воспринимаешь как «новую тварь во Христе», как нового Адама, как живой образ Божий.

Дни старица проводила в молитвах и трудах. Утром ее можно было встретить в храме на Демиевке, где она неизменно молилась у иконы апостолов Петра и Павла. Если кто-то обращался к ней со своей бедой во время службы, матушка тут же начинала молиться о помощи и, получив извещение от Бога, радостно сообщала о благополучном исходе.

После службы она тут же, в храме, выслушивала многочисленных посетителей, и, внутренне молясь, прозорливо указывала решение проблемы или молилась о помощи и исцелении. Вернувшись в келлию, старица, несмотря на преклонный возраст, занималась своим нехитрым хозяйством, продолжая принимать людей. Она любила возиться с курочками, работать в огороде, готовить для своих духовных детей и гостей.

Пищу блаженная старица вкушала один раз в день и крайне мало. В среду же и в пятницу, а также на первой и на последней неделе Великого поста она ничего не ела и не пила.

Посетителей старица принимала до захода солнца, а после захода наступало время келейной молитвы. Двери келлии закрывались и почти всегда не открывались до утра.

Часто к матушке приходили такие опустившиеся люди, что ее духовные дети стыдились садиться с ними за один стол. А старица - не стыдилась и заботилась о них, показывая всем пример самоотверженной любви. Несмотря на крайнюю усталость, свое молитвенное правило она никогда не оставляла, даже если бывала больна.

Ночью матушка практически не отдыхала: молилась, присев на краешке кровати. Всю жизнь многотрудное тело старицы не знало покоя и отдыха; только в конце жизни, в периоды тяжелых болезней, она ложилась, чтобы немного отдохнуть, на доски. А в три часа утра для нее начинался новый трудовой день.

Но от других монахиня Алипия не требовала такого строгого подвижничества. У нее часто кто-нибудь ночевал, и своих посетителей она с любовью укладывала спать и утром благословляла в дорогу. Как правило, посетительницы уходили бодрыми и... исцеленными, хотя сразу могли этого и не заметить. В ее келье, как некогда и в келлии преподобного Алексия Голосеевского, духовные дети и посетители встречали неизменно ласковый прием и щедрое угощение. Старица всегда знала, сколько человек и с какими нуждами придут, и для них всех готовилась трапеза. Причем, все варилось, как правило, в небольших кастрюльках, а посетителям неизменно наливались огромные тарелки, и всем всего хватало. Во время трапезы многие люди получали исцеление.

Кроме этого, старица лечила больных и собственноручно приготовленной мазью, целебная сила которой заключалась в молитвах блаженной. Сохранилось множество свидетельств об исцелении таким способом самых тяжелых недугов.

Так, у одной матушки, жены священника, врачи обнаружили рак груди. Муж настаивал на операции. Тогда женщина обратилась за благословением к блаженной Алипии, но старица не благословила. Она намазала больную грудь страдалицы своей мазью и, наложив утепляющую повязку, запретила ее снимать в течение трех дней. Жена священника с трудом пережила эти дни, настолько невыносимой была боль. Но благословение не нарушила.

Через три дня на груди образовался большой гнойник, который матушка Алипия благословила вскрыть в больнице. Никакой злокачественной опухоли у женщины уже не было.

Принимая и угощая одновременно нескольких человек, старица умела каждому сказать и слово на пользу, причем, это понимал только тот человек, к которому это слово относилось.

Матушка проявляла свою прозорливость деликатно, она бывала милостива даже с самыми закосневшими во грехах грешниками.

Удостоенная от Господа дара прозорливости и предвидения, монахиня Алипия читала в человеческой душе, как в открытой книге. Ей было открыто, что происходит или произойдет с человеком, что позволяло ей предупредить человека об опасности, помочь избежать неприятности и искушений или защитить от надвигавшейся беды.

Но ни одно духовное благодеяние не проходило для блаженной безследно. Люди получали утешение, исцеление, помощь и радость, а старица - очередную скорбь и болезнь. Благодаря смирению и благодати Христовой монахиня Алипия получила власть над диаволом и его слугами, молитвой она изгоняла бесов, запрещала им. Но лукавый не переставал ей мстить до самых последних дней жизни. Иногда через людей, а иногда являлся старице и сам, в полном своем омерзительном виде.

Даже в отдаленной Голосеевской келлии монахиня не знала покоя от преследования властей. Время от времени приходил участковый милиционер и настойчиво требовал документы и покинуть домик. Но матушка после внутренней молитвы неизменно отвечала ему, что главный Начальник не разрешает ей уходить. И по милости Божией участковый оставлял подвижницу в покое. Но только - на время.

Нередко приезжали бригады «Скорой помощи» и пытались увезти старицу то в психиатрическую больницу, то в дом престарелых. Но по милости Божией уезжали ни с чем. Однажды старица, внутренне молясь Богу, открыла женщине-врачу ее тайный недуг, и та, потрясенная, оставила подвижницу в покое.

Часто на келлию нападали хулиганы и ломали двери в надежде найти сокровища, и тогда старица стояла на молитве с воздетыми руками всю ночь, пока непрошенные гости не уходили.

Когда лукавому не удавалось повредить старице через людей, то он являлся сам: пугал, стучал, ломал двери. Для испытания подвижницы в вере Господь попускал диаволу нападать на нее физическим образом. Однажды свидетелями борьбы матушки Алипии с лукавым стали келейница и ее внучка. Обезпокоенные долгим отсутствие старицы, они побежали к оврагу. Духовному взору ребенка открылось, что блаженную пытается убить некто страшный и черный, а келейница видела только матушку, с которой борется кто-то незримый.

Опытно зная всю тяжесть борьбы с духами злобы поднебесной, матушка всегда предостерегала от самочинного подвижничества и юродства. Так, она не благословляла ехать подвизаться в горах Кавказа, охлаждая пылкую мечтательность новоначальных подвижников простыми словами: «Не то. Эти подвиги не для нашего времени».

Непослушание духовных чад и посетителей матушка переживала очень глубоко. От непослушания она старалась удерживать духовных детей и запретами, и просьбами. Но когда они не действовали, старица страдала не меньше ослушников, зная, какие последствия влечет за собой непослушание. Если к ней приходили, прося благословения на монашество, то она в первую очередь испытывала послушливость приходящего.

К монашествующим блаженная относилась с большой любовью, ласково говоря о них: «Моя родня всегдашняя» или «Он - из нашей деревни». В советское время монашествовать было очень непросто. В 1970-х годах в Киеве действовали только два женских монастыря: Покровский и Флоровский. Но их насельницы не имели покоя. Власти требовали киевскую прописку, а прописаться в Киеве иногородним было почти невозможно. Не всегда возможно было прописаться и в области. В монастырях нередко проводились облавы и обыски, насельницы выслушивали немало оскорблений, их старались во что бы то ни стало убрать из монастырей, особенно - молодых.

Одна из монахинь, измученная тем, что не может никак прописаться, пришла со своей скорбью к матушке Алипии. Блаженная встретила ее словами: «Сколько будете мучить девку с пропиской? Прекратите издеваться!». Старица благословила монахиню, и та вскоре получила прописку в городе Ирпене.

Но в трудные для верующих советские годы старица помогала не только священнослужителям и монашествующим, хотя к ним относилась с особенной заботой и любовью, и своих духовных детей учила уважать священников и никогда не осуждать. Своими молитвами блаженная поддержала многих верующих мирян и помогла им устоять в вере и не отпасть от Церкви.

Одну девушку поставили перед выбором: или отречение от веры и вступление в комсомол, или отчисление из университета и привлечение к уголовной ответственности. Девушка обратилась за советом к матушке Алипии. Старица ответила, что «Царские грамоты» можно и без комсомола носить. После молитв блаженной о верующей студентке просто забыли.

Другую девушку преследовали за написание духовных стихов. По молитвам старицы она заболела, а потом о ней также забыли.

К монахине обращались со своими трудноразрешимыми проблемами и тяжелыми болезнями не только верующие, но и безбожники, и коммунисты. Матушка безкорыстно помогала и им, и под воздействием ее молитв и любви люди обращались ко Христу.

Блаженной было открыто, что 26 апреля 1986 года произойдет авария на Чернобыльской АЭС. Матушка Алипия задолго до трагедии предупреждала людей, что будет гореть земля, что будут гореть подвалы, что «затравят» землю и воду. «Тушите огонь! - кричала блаженная. - Не пускайте газ! Господи! Что будет на Страстной неделе!» Более полугода блаженная пребывала в усиленном посте и молитве о спасении земли и людей от страшной катастрофы. За день до аварии матушка ходила по улице и кричала: «Господи! Пожалей младенцев, пощади народ!»

Когда же авария произошла и началась паника, особенно в Киеве и городах и селах, близких к 30-километровой зоне, блаженная не благословила бросать дома и бежать. Она, как любящая мать, призвала всех успокоиться, обратиться к Богу и уповать на Его помощь и милость. Блаженная призывала людей обратиться к Распятому Господу Иисусу Христу и вспомнить о силе Его Креста, которым побеждена смерть. Матушка говорила, что нужно осенять жилища крестным знамением и продолжать в них жить, осенять крестным знамением пищу и вкушать ее без боязни. В эти страшные дни старица многих удержала от паники и отчаяния и привела к Богу.

Любая человеческая беда, любое человеческое горе всегда вызывали в душе старицы большое сострадание. Ее стремление помочь всем выражалось не только в усиленных молитвах, но и в том, что матушка накладывала на себя дополнительный пост и подвергала свое старческое многоболезненное тело новым лишениям. Так, во время засухи она не только не вкушала пищи, но и не пила воды, даже в самый жестокий зной, вымаливая у Господа дождь.

Матушка усиливала пост и в том случае, когда ее духовные дети своим непослушанием оскорбляли Бога.

За несколько месяцев до кончины блаженная очень ослабела. Часто спрашивала у келейницы Марии и у других людей, какой день недели 30 октября. Еще матушка говорила: «Я отойду, когда пойдет первый снег и наступят заморозки».

17/30 октября 1988 года пошел первый снег, и ударил первый морозец. После службы в келлию к старице пришло много людей: все спешили попрощаться с блаженной и у нее взять последнее благословение. Духовные дети плакали, молились. Понимая, как тяжело будет им видеть смерть духовной матери, матушка благословила всем, за исключением одной женщины, идти в Китаевскую пустынь, и помолиться о ней на могилах преподобной Досифеи и блаженного Феофила... Когда духовные чада молились о ней в Китаево, умирающая старица усердно просила Господа о том, чтобы Он не оставил ее осиротевших детей...

На смертном одре старица лежала светлая, точно уснувшая. Лицо ее было спокойным и благостным. Приехали монахини Флоровского монастыря и подготовили блаженную к погребению, а первую панихиду по почившей старице отслужил иеромонах Роман (Матюшин).

На отпевание, которое состоялось 1 ноября в Вознесенском храме Флоровского монастыря, собралось множество людей. Гроб монахини Алипии утопал в цветах.

Присутствующие на службе почитатели матушки не ощущали уже такого сильного горя и скорби, которые поразили их при известии о ее кончине. Скорбь растворилась в какой-то тихой радости, исполненной упования и надежды. Все ощущали, что это - торжество веры, что это не смерть, а победа над нею.

Чудесным образом решилась проблема с погребением блаженной старицы на Лесном кладбище, на участке Флоровского монастыря, хотя вначале казалось немыслимым похоронить на киевском кладбище монахиню, не имевшую паспорта и прописки...

Прихожане Демиевского храма, знавшие монахиню Алипию при жизни, помнят, сколько она всегда приносила панихид, скольких поминала, сколько свечей ставила за живых и умерших. И вот после смерти старицы к ее скромной могилке на Лесном кладбище потекли реки людей, и знавших ее при жизни и не знавших. Сначала люди собирались только 30 октября, затем 30-го числа каждого месяца, а со временем народ стал посещать могилку каждый день. Постоянно служились панихиды, теплился огонек лампадки и горели свечи.

И если при жизни старица помогла тысячам людей, то после смерти все случаи ее благодатной помощи невозможно исчислить. К ней спешат и страждущие неисцелимыми болезнями, и осиротевшие, и безработные, и несправедливо оклеветанные, и отчаявшиеся в спасении, и разорившиеся, и потерпевшие - и никто не остается без помощи.

В день памяти монахини Алипии к ее могиле выстраивались огромные очереди почитателей. Ей, как и , писали записки-письма с самыми сокровенными просьбами...

С каждым годом все большим и большим почитанием в народе стало пользоваться и место подвигов блаженной, рядом с возрождающимся монастырем «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь». По благословению Предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Владимира, Митрополита Киевского и всея Украины, на месте разрушенной келлии блаженной построена часовня в честь святителя Николая Чудотворца.

По милости Божией Блаженнейший Митрополит Владимир благословил перенести останки монахини Алипии (Авдеевой) в мужской монастырь «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь», на территории которого матушка жила, подвизалась в последние годы своей жизни.

Обретение святых мощей старицы Алипии состоялось утром 5/18 мая 2006 года. В обретении участвовали наместник Архимандрит Исаакий, священнослужители, братия и прихожане монастыря «Свято-Покровская Голосеевская Пустынь», духовные чада блаженной старицы и ее почитатели, представители администрации Лесного кладбища, городской милиции и санэпидстанции.

Перед вскрытием могилы Архимандрит Исаакий отслужил заупокойную литию. Братия аккуратно сняли крест, выкопали цветы с могилы блаженной, и под пение Пасхальных и заупокойных песнопений начались раскопки. Они длились недолго - немногим более часа и проходили очень тихо и мирно. Не было, наверное, в этот момент человека, который не ощутил бы в сердце этот особенный внутренний покой, «мир, всяк ум превосходящий».

Когда же достигли гроба, то все присутствующие сплотились вокруг могилы. Останки монахини Алипии были обретены. Гроб и монашеские одежды блаженной оказались частично истлевшими. Хорошо сохранились деревянные иконки, положенные в гроб, и монашеские четки. Сохранилась и баночка со святой водой. Все это аккуратно переложили в новый гроб и поставили в монастырский микроавтобус. В сопровождении милиции и внушительного эскорта машин мощи Голосеевской старицы вернулись в возрожденную обитель, на руинах которой монахиня Алипия прожила последние девять лет своей жизни.

Когда мощи вносили в храм в честь иконы Божией Матери, именуемой «Живоносный Источник», над ним появился крест. В этот же день произошло два исцеления от онкологических заболеваний. Со времени перенесения мощей блаженной в Голосеевский монастырь зафиксировано множество исцелений от тяжелых недугов.

Честные останки монахини Алипии были похоронены в усыпальнице под храмом в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник». Ежедневно усыпальницу посещают огромное число людей. В дни памяти блаженной число посетителей достигает 20 тысяч человек. Люди приезжают из разных уголков Украины, а также из ближнего и дальнего зарубежья.

К пустому колодцу, как говорит народная мудрость, люди не идут.

Голосеевская Пустынь… Сердце радуется в который раз, когда по милости Божией непостижимыми стезями Его Промысла приходишь на эту благословенную землю, обильно политую потом и кровью тех, кто жил и молился на ней. Время растворяется, исчезает, и высокая Вечность простирает свой благодатный Покров.
Здесь сердцем чувствуешь Вечность.
Здесь память веков жива.
Ветер и сумрак нам шепчут
Молитвы святые слова.
И совсем неважно, светит солнце, льет дождь или падает снег, - этого просто не замечаешь, потому что здесь, в Голосеево, царит особая благодать… Удивительная обитель с уникальной судьбой - место уединенных молитв великих Киевских митрополитов, монашеской аскезы и сугубых трудов киевских подвижников благочестия, имена многих из которых сокрыты неумолимым временем.

Киев, 30 октября, раннее утро, погода оставляет желать лучшего. Казалось бы, укутаться в теплый плед и сидеть дома, уткнувшись носом в замечательную книгу. Но мало кто из православных киевлян этим утром остался дома за чтением книги – дорога к Свято-Покровскому Голосеевскому монастырю уже ранним утром многолюдна. Не только в пустынь спешат люди, а уже и оттуда.

30 октября для многих православных киевлян, да и не только киевлян, за последние 28 лет стало особенной датой. Именно в этот день в 1988 году отошла ко Господу особенно почитаемая в народе молитвенница матушка Алипия Голосеевская. Поэтому и спешат люди в Голосеевскую пустынь – и никакой проливной дождь им не помеха. Благо, в этот день, дабы все желающие смогли помолиться у незабвенной матушки, врата обители были открыты практически всю ночь.

Подумать только: десятки тысяч паломников из разных уголков Украины и ближнего зарубежья приехали помолиться матушке Алипии в 27-ю годовщину ее смерти в Голосеевский монастырь. Ведь именно на территории этой обители (тогда разрушенной), в обветшалом крохотном домике, провела свои последние годы жизни – с 1979 по 1988 гг. – монахиня Алипия (Авдеева).

«Киевская Матрона», «блаженная», «мамочка» – именно так православные христиане называют матушку Алипию и идут к ней за молитвенной помощью с самым сокровенным и, обязательно, с цветами или хлебом.

Как рассказала Татьяна из Киева (она многое слышала о матушке от знавших ее насельниц Флоровского монастыря. – Авт.), по пути в церковь матушка Алипия всегда приносила в храм много хлеба. Она клала его на панихидный столик и говорила: «Всегда имейте при себе хоть кусочек хлеба».

«Поэтому я всегда стараюсь принести хлебушка, когда иду к матушке. Да и вообще, когда иду в храм», – добавила Татьяна, стоящая в очереди в усыпальницу матушки Алипии с хлебом и цветами.

Пока нескончаемым потоком люди шли приложиться к усыпальнице матушки, другие верующие торопились на Литургию в главный храм обители, освященный в честь иконы Божией Матери «Живоносный источник».

«Архиерейская будет служба, заходим, не теряемся», – шептали друг другу паломники, прибывшие в Киев из соседних областей.

Заупокойную Литургию по случаю 29-годовщины со дня смерти монахини Алипии (Авдеевой) совершили сегодня в Свято-Покровском Голосеевском монастыре в Киеве. Богослужение на площади перед главным храмом обители возглавил наместник монастыря епископ Ворзельский Исаакий.

Несмотря на моросящий дождь, ослабевший во время «Милости мира» и прекратившийся перед причастием, на Литургии молилось множество людей - верующие причащались из 15-ти Чаш.

За богослужением звучали особые прошения об упокоении приснопамятной подвижницы.

«Дорогие братья и сестры, сегодня день памяти матушки Алипии… Своей жизнью она показала нам пример того, как надо жить в современном мире. Если другие святые жили в другие времена, то она - наша современница и знает проблемы, искушения, которые испытывает современный человек, и самое главное - как исполнять христианские заповеди, которые Господь оставил нам в святом Евангелии», - сказал в проповеди владыка Исаакий.

После Литургии духовенство спустилось отслужить панихиду в усыпальницу под храмом, куда уже давно стояла длинная очередь паломников.

После богослужения была отслужена заупокойная лития по монахине Алипии, почивающей в нижнем храмовом приделе монастыря. Панихиды служились на протяжении всего дня. А паломники все прибывали и прибывали, и хвост очереди к усыпальнице давно вышел за пределы обители.
Выстроилась очередь православных христиан и около креста, поставленного на месте домика старицы, возле часовни. Люди оставляли записки с самыми сокровенными просьбами, прося старицу о заступничестве, или же в которых благодарили матушку Алипию за помощь и молитвы.

Чудеса по молитвам

«Я второй раз приехала к матушке, – рассказала Раиса Романова из с. Соколово Житомирской области. – Три месяца назад я даже не знала, что здесь, в Голосеево, есть такая часовенка матушки Алипии. Впервые нас привез сюда батюшка – отец Василий, благочинный Червоноармейского района. Он и рассказал нам о матушке Алипии.

Я три месяца кашляла, ничего не помогало. А я хотела петь в хоре, но не могла. Уже совсем не знала, какие мне еще лекарства пить. И вот я пришла к гробику матушки и очень слезно просила: «Матушка, исцели меня, чтоб я могла петь в храме» (плачет). И где-то через дней 7 после поездки к матушке кашель прекратился!

Теперь я могу петь в хоре. А сегодня – день кончины матушки Алипии, и я приехала сюда поблагодарить ее и попросить о помощи моим детям и внукам. Она услышала мое слезное прошение, и я очень благодарна матушке. И я буду ездить к ней всегда, благодарить ее за молитвенную помощь перед Господом нашим».

«До нас дошли лишь пара фотографий матушки и 10-секундное, чудом найденное видео»
Удивительно, но о жизни монахини Алипии (Авдеевой), о которой знают даже далеко за пределами Украины, практически не осталось задокументированных сведений. Да и рассказывать о себе и фотографироваться она не любила. До нас дошли лишь пара фото матушки и 10-секундное, чудом найденное видео, которое сняли дети еще на старую кинопленку, где матушка благословляет родителей этих детей. Так что все сведения о старице, в большей мере, построены на воспоминаниях людей, которым посчастливилось быть ее духовными чадами, или же они просто были с ней знакомы.

Однако и те незначительные факты, которые нам известны, плохо укладываются в наше сознание. Еще в раннем детстве матушка Алипия осталась сиротой и в скором времени пошла скитаться по миру – побывала во всех обителях Божиих. Затем она была арестована – 10 лет ей пришлось считать дни в тюремной камере. После была Великая Отечественная – и ей пришлось бороться за жизнь ближних и себя уже в фашистской Германии, куда ее вывезли на принудительные работы.

Ее духовные чада вспоминали, что матушка Алипия носила странные вериги на шее – большую связку ключей. По рассказам монахини, эти вериги и были связаны с фашистской Германией. Находясь в немецком лагере, матушка работала на каком-то заводе и ночью, по ее рассказам, ходила к решетке, разрезала ее и выпускала людей.

«Все уйдут и живы останутся, и никто не знал, где они девались», – рассказывала матушка. И якобы за каждого спасенного ею человека на шее прибавлялся ключик. Эту тяжелую связку ключей старица носила на шее до самой своей смерти.

Еще многие, видевшие при жизни эту немного странную монахиню-отшельницу, думали, что у нее горб. Однако был это вовсе не горб, а икона ее небесной покровительницы – святой мученицы Агафии, которую матушка Алипия заворачивала в холст и носила на спине.

И еще одна деталь, не укладывающаяся в нашем сознании. Как можно жить в дупле липы? А ведь и это было в жизни монахини Алипии (подвиг столпничества), на что ее благословил тогдашний наместник Киево-Печерской Лавры архимандрит Кронид, который, к слову, и постриг ее в монахини.

«Факты ее жизни вызывают недоуменные вопросы – не вызывают вопросы факты ее помощи людям»
Конечно, многие факты из жизни монахини Алипии вызывают недоуменные вопросы и дискуссии среди ученых и даже священнослужителей. Но факты о помощи матушки и о различных случаях исцелений по молитвам к ней не вызывают вопросов у тех, кто на себе прочувствовал эту помощь.

Светлана ЛИЧКОВСКАЯ из Вишневого

«МАТУШКА АЛИПИЯ СПИНУ ПОМОГЛА ВЫЛЕЧИТЬ»

«У меня была спинная грыжа – жуткие боли, даже наклониться не могла. Пришла я в храм, молилась матушке Алипии и чувствую – к концу службы лучше мне становится. Вышла из храма – снова спина начинает болеть. Прихожу опять в Голосеевский и прошу: «Матушка Алипия, помолись Христу Богу нашему, помоги, хочу сделать земной поклон, и не могу». Не заметила, как делаю земные поклоны, попустило спину. Наклоняюсь – не болит. Выхожу из храма, поклонилась Матери Божией. Только отошла от обители – и снова болит спина.

На следующий раз прихожу сюда и прошу: «Матушка Алипия, если это Бог излечит меня по молитвам твоим, дай знак, чтоб три дня не болела спина». Так вот молилась, и, представляете, не болела ровно три дня. И снова затем жуткая боль. А потом я опять молилась: «Матушка Алипия, молите Господа Бога, чтоб Господь дал мне силы, чтоб я могла ездить по храмам Божиим, веровать».

Вы знаете – с той поры попустило, ни разу больше не хватало. А ведь у меня была грыжа в спине. Езжу все время теперь в монастырь. Но первый раз, когда приехала, сюда, особенно запомнила – такая благодать, такой полет души был.

А еще было такое. У моего знакомого давление держалось все время до 300. Жуткое состояние. Приезжает мы с ним сюда – и давление падает до 140. Лекарствами ниже, чем до 170, у него не опускалось никогда, а здесь – вот! Приедем сюда, и сразу все хорошо».

Екатерина и Ксения (мать и дочь), Киев

«МЫ УЖЕ 8 ЛЕТ ЕЗДИМ К МАТУШКЕ – ТО ПРОСИМ О ПОМОЩИ, ТО ПРИЕЗЖАЕМ БЛАГОДАРИМ»

«Мы ездим к матушке Алипии уже очень давно – еще когда могилка матушки была на Лесном кладбище. Она во всем-во всем помогает. Всегда стараемся с цветочками к ней приехать. Мы чудом поступали в университет, уже второе образование получаем – все с матушкой.

Восемь лет уже ездим так к матушке – то мы просим у нее о помощи, то потом приезжаем благодарим. И так во всем. Всем детям, у меня их троих, всегда нужна в чем-то помощь. Помощь, которая не всегда от нас самих зависит. И как-то Бог управляет. Конечно, и по молитвам матушки перед Господом о нас».

Игорь и Ирина, Киев

«УТРОМ МЫ С ЖЕНОЙ БЫЛИ У МАТУШКИ, А ВЕЧЕРОМ У НАС СЫН РОДИЛСЯ»

«Накануне дня памяти матушки Алипии, мне рассказал о ней наш друг семьи. Мы с женой много лет живем в Киеве, прихожане Введенского монастыря, но ничего не знали об этой подвижнице. 30 октября мы приехали в Голосеево на первую Литургию, в 3 утра. В тот же день, через несколько часов все началось – и в 20.08 у нас родился сын: 4 кг. 660 гр., 55 см. Всю беременность жены мы очень переживали, так как у нее проблемы со здоровьем, но все прошло хорошо. Я сразу же позвонил всем родным и рассказал, как нам матушка Алипия помогла».

Матушка еще не прославлена, а в народе ее давно называют «блаженной» или «святой»
Известен тот факт, что матушка еще не прославлена в лике святых – документы по канонизации монахини Алипии пока рассматриваются Комиссией по канонизации святых при Священном Синоде Украинской Православной Церкви. Хотя православные христиане между собой давно уже называют матушку Алипию «блаженной», «Христа ради юродивой» или даже «святой». Как же относятся к матушке те, кому посчастливилось ходить с ней «одними дорогами» или общаться с людьми, близко ее знавшими?

Архимандрит Исаакий (Андроник), наместник Свято-Покровского мужского монастыря (Голосеевская пустынь):

«ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПРОСЛАВИТЬ, НУЖНО, ЧТОБЫ ПРОШЛО 30 ЛЕТ, НО ИНОГДА БЫВАЮТ ИСКЛЮЧЕНИЯ»

«В народе говорят, что матушка Алипия – это Киевская блаженная Матрона Московская. Мы видим своими глазами это почитание: несмотря на плохую погоду, уже в 3 часа утра стояла очередь в ее усыпальницу. А голос народа – это голос Божий.

О том, что люди называют ее святой, то, на мой взгляд, они вполне имеют на это право. Потому, что обращаясь с молитвами к матушке Алипии, они получают помощь. Ведь мы знаем, что если человек не угодил Богу, то через него мы никогда не получим помощи. А мы видим не десятки, а сотни тысяч людей, которые получили помощь по своим молитвам к матушке. И все эти тысячи человек, которые сегодня пришли к матушке, пришли поблагодарить ее.

Более 20 лет я служу в обители. Поначалу, признаюсь, я не был поклонником матушки Алипии. Я всегда был осторожен в таких вопросах, потому что в жизни нужно не вслепую идти, а все анализировать, отделять зерна от плевел. Но лет 15-17 назад я увидел, что жизнь, которой жила матушка до отхода в вечность, она посвятила Богу. Я увидел, что люди действительно получают помощь по молитвам своим, а это доказывает, что она – угодница Божия.

Ведь как в народе говорят? Что к пустому колодцу не ходят, а если пришли, набрав воды, то вновь и вновь приходят к этому колодцу. А когда лет 8-9 назад я стоял в очереди к матушке Матроне Московской, обращался к ней со своими житейскими просьбами, то вдруг осознал, что в молитвах вспоминал не имя блаженной Матроны, а имя матушки Алипии. Испугался. Думаю: интересно, как это? Я тогда понял: «Родненький мой, что же ты бегаешь к московской блаженной, у тебя своя Матрона в монастыре есть, обращайся к ней, она поможет». И действительно, сколько обращался к матушке Алипии, она всегда помогала.

Если я расскажу, как она помогала мне, люди скажут: «Да это реклама». Поэтому я не буду рассказывать. Я промолчу и скажу одно: смотрите, что делается в монастыре – десятки тысяч людей стоят в очереди к матушке. Так, в прошлом году в день смерти матушку посетили 100 тысяч человек, а в этом году около 80 тысяч, не меньше. Это и является доказательством ее угодности перед Богом.

То, что матушка Алипия – угодница Божия, это факт, просто еще не пришло время ее канонизировать. Прежде чем прославить, нужно, чтобы прошло 30 лет. Но иногда бывают исключения».

Поток людей к матушке Алипии не прекратился до вечера. Ещё одна очередь тянется к часовне на месте подвигов монахини. Многие люди пришли с цветами. Ежегодно, начиная с вечера 29 октября, за сутки Голосеевский монастырь посещают более 100 тысяч верующих из разных уголков Украины и из-за рубежа. В 2016-м их было около 130 тысяч, в этом, в сильную непогоду, по предварительным подсчетам, насчитали более 80 тысяч.

«В этот день люди приходят к монахини Алипии больше не для того, чтобы просить, а чтобы поблагодарить за ту помощь, которая оказывается нам. В прошлые годы больше 100 тысяч человек приходили поблагодарить матушку за её молитвы. И это только те немногие, кто имеют возможность приехать в этот день», - сказал владыка Исаакий журналистам.

«Матушка Алипия продолжила духовные подвиги Голосеевских старцев. Несла подвиг юродства ради Христа, денно и нощно молилась, принимала людей, лечила их душу и тело. По смиренному несению скорбей Господь даровал ей дар исцеления и прозорливости. Идут люди со своими бедами и болью к монахине и до сих пор, каждый день. В усыпальнице, где покоится блаженная старица, в любой момент, в любой день, стоят в коленопреклонной молитве 20-30 человек. И сегодня через матушку Алипию люди приходят к Богу», - рассказал владыка Исаакий. На вопрос о том, когда состоится канонизация, он ответил: «Пока собираем материалы. Когда Богу будет угодно, тогда будет совершена канонизация».

Среди паломников - и взрослые, и дети.

«Мы приехали почтить память матушки Алипии. Она очень нам помогает, оберегает нас. Мы её очень любим, уважаем», - рассказали Мария и Александра из Василькова (Киевская область). Мария приезжала на заупокойную Литургию 30 октября и в прошлом году. Вместе они посещают Голосеевский монастырь также независимо от даты. «Здесь нам очень хорошо», - поделились женщины.

Вехи биографии

Напомним, матушка Алипия (Агафия Тихоновна Авдеева) родилась 16 марта 1905 года. В возрасте около сорока лет была пострижена в монашество в Святой Успенской Киево-Печерской Лавре. В 1979 году поселилась на развалинах Голосеевской пустыни, где несла свой духовный подвиг.

Почила монахиня 30 октября 1988 года и была похоронена на Лесном кладбище. 18 мая 2006 года тело блаженной старицы перезахоронили в Голосеевском монастыре, в усыпальнице под храмом в честь иконы Божией Матери «Живоносный Источник».

Монахиня Алипия пока не причислена к лику святых, но ее почитание можно сравнить с почитанием православными христианами блаженной Матроны. Дни особого поминовения монахини Алипии совершаются 30 числа каждого месяца (в феврале - 28 числа), 16 марта, 18 мая (день обретения мощей).

Молитвами преподобного Алексия Голосеевского и матушки Алипии, трудами архимандрита (ныне епископа) Исаакия (Андроника) на месте разоренного в советские годы скита Киево-Печерской Лавры разросся монастырь - Свято-Покровская Голосеевская пустынь.

Обитель продолжает развиваться. Строится новый, Свято-Троицкий, храм. В духовно-профессиональное училище имени преподобного Иоанна Дамаскина, которое уже 7 лет действует на территории монастыря, в этом году впервые проводили набор девочек.

Юрий МОЛЧАНОВ, музыкальный и ТВ-продюсер (снимая фильм о матушке Алипии, общался с близко знавшими ее людьми)

«ГОСПОДЬ ЧЕРЕЗ ТАКИХ, КАК МАТУШКА АЛИПИЯ, ПРИВОДИТ ЛЮДЕЙ В ЦЕРКОВЬ…»

Я был свидетелем обретения останков матушки Алипии. История обретения, кстати, была немного дикой. Факт тот, что батюшка Исаакий позвонил мне как раз после моего Дня рождения и сказал, что ночью надо выезжать на Лесное кладбище. Переносили останки матушки специально ночью, чтобы не переполошились верующие.

Когда я позвонил на телеканал и сказал, что мне нужна машина, оператор, ассистент и камера в три часа ночи на кладбище, мои коллеги подумали, что я, видимо, чересчур ярко отпраздновал День рождения.

«Конечно, Молчанов, а как же, поедем на кладбище в три часа ночи». Но я настоял, что мне нужна камера. До конца ребята думали, что мы едем снимать в какой-то клуб (улыбается). Когда увидели, что едем мы таки на кладбище, то испуганно спросили: «Молчанов, что происходит?»

А когда оператор уже все снял, сказал гениальную вещь: «Если бы не этот глазок камеры, я бы, наверное, поехал в психушку. Я для себя решил: я снимаю кино, поэтому меня это все не волнует». Когда останки уже были в храме в Голосеево, и мы все отсняли, то поняли: что-то произошло с нами. Никаких спецэффектов не было – Ангелы не спускались, Херувимы не пели, но состояние внутри было благостное. Мы понимали: произошло что-то историческое.

Что касается влияния на меня матушки… Не могу сказать, что у меня были исцеления или пророчества, но я был свидетелем массы удивительных вещей, связанных с ней.

Вот, к примеру, мой очень близкий друг долго не мог с женой иметь детей. И вот после того, как проведя полдня в очереди к матушке под совершенно неоптимистичный аккомпанемент жены, потому что они опаздывали в поездку на море, у них появился ребенок. 13 лет они не могли зачать ребенка – и такое чудо. Сейчас растет чудесная девочка.

И таких примеров я знаю массу. Но есть исцеления, помощь матушки, а есть то, как это следует понимать. Нужно помнить, что матушка Алипия – не «лавка чудес», не «пункт скорой помощи», не «бюро экстренного ремонта человеческих организмов». Но, слава Богу, что приходя сюда даже, как в аптеку, прочувствовав на себе благодать Божию, люди меняют свою жизнь и уже не возвращаются, как говорил отец Андрей Ткачев, к «кино, вино и домино». Еще скажу, что Господь через таких, как матушка Алипия, приводит людей в Церковь, которые затем остаются в Ней навсегда.

И я очень счастлив, что Господь сподобил меня прикоснуться к подвигу матушки. Ведь это фантастика: насколько человек был подвижником! Это и подвиг столпничетва, и подвиг исповедничества, и подвиг юродства. Она прожила очень тяжелую жизнь – гибель родителей, арест, война, жизнь в советское время без документов, с личиной безумия. А ведь тогда бомжей отлавливали, арестовывали. Думаю, что своим подвигом она и заслужила после своей кончины так служить людям. Я уверен, что Комиссия по канонизации святых ее все-таки канонизирует. Но пускай это людей не отпугивает.

Конечно, молиться «Моли Богу обо мне, угодница Божия Алипия» – не совсем правильно по канонам Церкви, но молиться «Если ты угодница Божия, то моли Бога обо мне» – можно. Но это, наверное, формальности, потому что обращение к Богу, к святым может и не заключаться в канонах и правилах, главное – в этих молитвах есть душа молящегося.

Понимаю, что кого-то такое почитание матушки, сродни почитанию святого, может раздражать. Даже внутри Церкви ведутся дискуссии: святая или не святая. Однако такой вид подвига – юродство – не позволяет с первого раза распознать святость. Хотя люди, которые общались с матушкой Алипией, распознавали в ней ту святость. Ну, по плодам узнаете… А плод дел и главное свидетельство «непростоты», юродства матушки – это километровые очереди к ней – с раннейшего утра до ночи».

…Длинный осенний день катился к закату. А люди к матушке Алипии Голосеевской до поздней ночи все шли и шли. С цветами и самым сокровенным – верой, молитвой и надеждой.

Шрифт:

100% +

Составитель В. Ф. Удовиченко

Составитель А. Н. Савчук

ISBN 978-5-4496-1367-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

По благословению Блаженнейшего Владимира, Митрополита Киевского и всея Украины

Представленый материал сосредоточен на личности блаженной старицы монахини Алипии (Авдеевой) и состоит из краткого жизнеописания и выдержек из четырех томов книги «Стяжавшая любовь».

В книге представлены наиболее яркие моменты ее жизни и подборка наиболее выдающихся исцелений по ее молитвам.

© Составители Удовиченко В. Ф., Савчук А. Н.

КРАТКОЕ ЖИТИЕ
ПРИМЕРЫ ПОДВИГОВ ЧУДОТВОРЕНИЙ, НАЗИДАНИЙ, ОТЗЫВОВ СОВРЕМЕННИКОВ, ПОСМЕРТНОЙ ПОМОЩИ

Пребывание в заключении за веру

Особое место в жизни старицы занимает пребывание в заключении в конце 30-х гг. ХХв. Она очень мало рассказывала об этом близким ей людям уже в годы старчества.

Тело Матушки, по свидетельству келейницы Марии Александровны Скидан, было покрыто многочисленными шрамами.

Матушка рассказывала, что она претерпевала унижения и оскорбления, сопереживала вместе с сокамерниками последние часы перед расстрелами.

Из камеры, в которой она была заключена, каждую ночь выводили на расстрелы священников и мирян. И вот в камере остался только один священник с сыном, а также Агафия. Вместе они совершили по себе панихиду. Но священник предсказал Агафии, что она останется жива.

Ее ожидала та же участь, но Господь спас ее благодаря чудесному явлению святого апостола Петра. Мы можем только предполагать как это могло произойти, подробностей Матушка не рассказывала, только знаем, что у Господа нет ничего невозможного.

Попытки разыскать материалы следствия и заключения не дали результатов, возможно их уничтожили в результате побега из заключения. Совпало указанное местонахождение заключения в Одесской области, указанное самой матушкой Алипией с рассказом Самохиной Анны Андреевны. Она вместе с братом и подругой Фросей Моисеевой посещала в тюрьме в Одесской области в 1939 году Агафию Авдееву, уже тогда обладавшую даром прозорливости. Заключенные занимались производством деревянных ящиков. Анна Андреевна в магазине в Одессе, вместе с Фросей нашла в обыкновенном ящике, использовавшемся для тары, между досками письмо. Раскрыв его, она поняла, что оно было написано некой Агафией. Это было безбоязненное обращение к православным людям хранить православную веру, не забывать Бога и верить в Него. Возможно, матушка Алипия уже тогда обладавшая даром прозорливости, знала в чьи руки оно попадет. Анна Андреевна, спрятав письмо, отнесла его в храм, прихожанкой которого была. Там в среде верующих оно переходило из рук в руки. Фрося сказала Анне Андреевне: «Мы найдем эту женщину». У Фроси брат Василий в то время работал в тюрьме, находящейся в Одесской области. Ему был 21 год. Фрося послала письмо брату и через некоторое время получила ответ, что именно в этой тюрьме отбывала наказание Агафия, которую они искали. Василий был верующим человеком и назвал Агафию прозорливой.

Анна Андреевна вместе с Фросей получили разрешение на свидание, привезли ей еду, но Агафия ничего не взяла. В то время у Анны Андреевны было онкологическое заболевание груди. Агафия прозорливо указала на заболевание, помолилась о ней и после этого опухоль остановилась в росте и с нею Анна Андреевна дожила до 93 лет. Агафия в разговоре с ними предсказала скорое бедствие всего народа: «Будет большое горе, много людей погибнет и у тебя (т.е. у Анны Андреевны) тоже два сына погибнут, а третий вернется». Анна Андреевна получила похоронки на трех сыновей, но третий неожиданно вернулся. У Фроси в тот момент было очень затруднительное финансовое положение, ее семья была должна много денег. По происхождению она была дворянкой, и ей приходилось это скрывать. Агафия сказала Фросе где находится ее фамильное золото, которое Фрося впоследствии там и нашла, расплатившись с долгами.

Анна Андреевна и Фрося были потрясены встречей с Агафией. Вид ее уже тогда был монашеским, от нее исходила особая благодать.

Вскоре началась война. Василий погиб на фронте. А в 1978 году Анна Андреевна эмигрировала в Австралию. Информация о пребывании матушки Алипии в заключении была получена через Нину Ивановну Попенко. Она некоторое время проживала в Австралии и была прихожанкой храма св. велмч. Пантелеимона под Сиднеем, прихожанами которого была семья Анны Андреевны Самохиной. Еще одна деталь – после чудесного освобождения матушка Алипия до конца жизни не имела паспорта и прописки. Не смотря на то, что она даже в конце 70-х гг. находилась под особым надзором, о чем ныне свидетельствуют сами уполномоченные, Господь покрывал ее. Неоднократные попытки выселить ее из жилья, снести дом, забрать в дом престарелых не имели успеха. Уполномоченные следили за ней в городе и присутствовали вместе с народом во время бесед старицы в Голосеево, о чем докладывали непосредственно в органы КГБ. С одним из уполномоченных беседовала Л.Л.Билоненко и засвидетельствовала его рассказ. Также многие свидетели рассказывают, что к старице неоднократно приходили с проверками, допросами старицы и посетителей, с уточнением их личных данных и предъявлением документов. Также были неоднократные попытки снести дом, не уточняя при этом присутствие людей в доме.

Война, концлагерь, скитальческая жизнь

История жизни матушки Алипии до тюремного заключения, в военное время, до прихода в Киево-Печерскую Лавру, а также после ее закрытия открывает очень немногие события. Со слов матушки Алипии она в военное время была заключена в немецкий концлагерь, из которого бежала, пешком пришла в Киев и некоторое время проживала в деревне Капитановка Киевской области в многодетной семье.

Известен случай из ее жизни этого периода во время паломничества в Чернигов к мощам святителя Феодосия Черниговского. Этого святителя матушка Алипия особо почитала.

Она попросилась на ночлег к старосте одного из черниговских храмов. Он отказал, но в этот момент ему сообщили, что его дочь умерла от угарного газа, спав на печи. Староста побежал домой, матушка Алипия незаметно пошла за ним, застав у него дома огромное горе.

Она достала флягу со святой водой и, попросив людей расступиться, окропила ею ребенка и влила немного воды в рот. На глазах у всех присутствовавших умершая девочка ожила. Матушка скрылась, не смотря на розыски обрадованных родителей.

Еще одно событие, относящееся к послевоенному периоду жизни матушки Алипии, раскрывает благочестивый образ жизни странницы. Произошло оно в селении Литвиновка Макаровского района по Житомирской дороге в семье Зинаиды Ивановны Еленской.

Матушку Алипию приняли на ночлег. Страннице монашеского вида постелили рядом с девочкой, но утром благочестивая подвижница незаметно ушла, а мать Зинаиды Ивановны рассказывала, что странница всю ночь не прилегла на постель и молилась до утра, не вставая с колен.

Когда Зинаида Ивановна выросла, по благословению владыки Варлаама (Илющенко), знавшего старицу по Демиевскому храму, настоятелем которого он был до монашеского пострига, она поехала к матушке Алипии и посещала ее вплоть до кончины в 1988 году.

Матушка Алипия сама напомнила ей ту памятную ночь, про- веденную у них дома, и даже назвала такие подробности жизни их семьи, которые никто кроме близких членов семьи не знал.

Киево-Печерская лавра

Когда открылась Киево-Печерская Лавра, матушка Алипия приходит в монастырь. В тяжелое послевоенное время сюда стекался народ в поисках духовного пристанища. Насельники Лавры того времени – это опытные наставники, прошедшие горнило гонений и тюрем. Насельником Лавры был преподобный Кукша Одесский (Величко), проповеди которого доводилось слышать матушке Алипии. Наместник Лавры архимандрит Кронид (Сакун) стал ее духовным отцом, совершил ее постриг, а после его кончины духовно окормлял старицу схимонах Дамиан (Корнейчук), прозорливый старец, пользовавшийся любовью и почитанием в народе, бывший келейник преподобного Ионы, особо близкий к святому.

Эти духоносные отцы рассмотрели в скромной труднице будущую великую старицу, ее духовные подвиги и дарования, поэтому отец Кронид благословил ее на подвиг стояния в дупле дерева вблизи колодца преподобного Феодосия. Об этом рассказала матушка Алипия келейнице, а также этому подвигу есть непосредственные свидетели – Инна Александровна Потоцкая и ее мать Александра Потоцкая.

Инна Александровна знала матушку Алипию с детства. Мать водила ее ежедневно в Лавру. Александра близко общалась с матушкой Алипией и почитала как подвижницу. Она знала о тайном подвиге Матушки. По ее словам матушка Алипия проходила послушания в Лавре, убирала в храме, работала при монастыре, присутствовала на всех службах. Александра относилась к Липе с уважением и заповедовала дочери также обращаться к ней с вопросами. Они посещали ее и после закрытия Лавры, когда матушка Алипия проживала на Голосеевской улице, а также на улице Затевахина. Инна Александровна была знакома с матушкой Алипией с пятнадцатилетнего возраста.

Подвиг стояния в дереве матушка Алипия совершала приблизительно около трех лет. Она очень скупо, буквально двумя-тремя фразами обмолвилась о том, что терпела сильные морозы и голод, но старцы духовно укрепляли ее не оставлять подвиг. Отец Кронид сам приносил ей сухари во время сильных морозов и снегопадов.

Инна Александровна Потоцкая также лично подтверждает эти сведения в интервью к фильму о матушке Алипии «Слуга Господня».

После смерти старец Дамиан продолжил духовно окормлять старицу. По свидетельству Инны Александровны подвиг юродства Матушка приняла не сразу, явно он стал проявляться уже в годы после закрытия Киево-Печерской Лавры, когда старица стала прихожанкой Вознесенской церкви на Демиевке.

Ко времени жизни в Лавре относится также свидетельство Селищевой Тамилы Александровны, которая рассказывает об исцелении матушкой Алипией ее матери, тогда еще девочки. У нее была травма позвоночника. Бабушка Тамилы узнала о монахине- подвижнице и привезла на руках в Лавру прикованную к постели девочку. Матушка помолилась, сказала, что она еще будет ходить, и что у нее даже будет дочь, которая их всех докормит и похоронит. Это и была Селищева Тамила Александровна. По молитвам матушки Алипии больная встала на ноги, вопреки тому, что кости у ребенка уже развились неправильно.

После закрытия Лавры

После закрытия Лавры в 1961 году Матушка вела подвижническую скитальческую жизнь, останавливаясь то у одних, то у других хозяев.

Свидетельство монахини Валерии, тогда еще замужней женщины, отчасти приоткрывает завесу, которая скрыла подробности жизни старицы тех лет. Монахиня Валерия была еще недостаточно духовно опытна, поэтому снисходительно относилась к ней как к больной.

Она часто принимала ее в своем доме. Матушка просилась на ночь в подвал, в котором не было ничего кроме ящиков с овощами. Слышно было, как Матушка громко молилась там всю ночь. В это время ее поведение уже включало элементы юродства. Матушка Алипия предсказала ей монашество, хотя в то время она была замужем. Ее муж поначалу возмущался поведением старицы, но его отношение вскоре изменилось, когда после сильного ливня он принял странницу в дом, натопил печь и обогрел. Матушка Алипия была необыкновенно ему признательна. По профессии он был военным врачом и тайно ходил в храм. Старица рассказала об этом его жене и прибавила, что он «записан у Бога». Муж монахини Валерии скончался после приня- тия Святых Христовых Тайн в праздник Воздвижения, который очень любил.

Известно также, что Матушка некоторое время скиталась в районе Быковни под Киевом, поселке, относящемся к Лесному массиву, где терпела такие же трудности и унижения. Жила она у одной женщины, муж которой был этим не доволен, и Матушке приходилось часто уходить ночевать в лес. Но в лес она ходила не ночевать, а ходила молиться. «Я ходил в лес и молился», – так говорила старица о том времени.

Годы после закрытия Лавры остались скрытыми от людских глаз, они были полны подвигов, одному Богу известных, матушка Алипия сокрывала тайники своей души от современников, прибегая уже в то время к особому роду подвижничества – юродству Христа ради.

На Демиевском приходе. Дом по ул. Голосеевской

В конце семидесятых гг. старица поселилась в отселенческом доме по улице Голосеевской, посещая рядом расположенный храм Вознесения на Демиевке, который был центром духовной жизни Киева в то время.

Здание подлежало сносу, хозяева выселились и поэтому дом пустовал. Матушка рассказывала, что заработала его тяжелыми трудами – нанималась штукатурить и белить дома и за это купила небольшую комнатку в доме без прописки и документов.

В это скромное жилище стали приходить к старице посетители. По свидетельству соседки Христачевой Галины Семеновны, врача-хирурга, которая в те времена была далека от веры и храма, Матушка обрабатывала огород, шапочку тогда еще не носила, а ходила в черной фуфаечке и платке. Ее предупредили, что ходить к старице нужно тайно. «Организация какая-то», – думала она.

Однажды она случайно зашла дне в храм и увидела, как матушка Алипия дала свещнице двадцать шесть рублей и купила на них свечи. Это были большие деньги на то время, но старица все свои заработки отдавала в храм. Галина Семеновна была еще не церковной и воцерковилась гораздо позже, но старица помогла и ей. Во время сильного гололеда на довольно крутую гору поднимался груженый грузовик, а сзади ее семилетний сын переходил дорогу. Машину неудержимо понесло, она потеряла управление, тормоза были бессильны ее остановить, а ребенок был уже совсем под машиной. В этот момент, по свидетельству водителя и женщины, матушка Алипия, проходившая мимо, подняла к небу руки в молитве и машина, задрожав, стала как вкопаная – по довольно наклонной плоскости на льду. Ребенка освободили, а водитель удивлялся – что это за женщина такая. К Матушке подходили с вопросами также и в храме после службы, чтобы услышать ее совет. Священство храма благоговейно относилось к старице, несмотря на ее юродство, которое многие не понимали.

Священники неоднократно были свидетелями ее благодатной помощи, прозорливости и силы молитвы. На деньги, которые ей давали, она покупала много хлеба и продуктов и относила напанихидный столик. Также покупала свечи на все подсвечники в храме, возле икон святых клала деньги.

Выдающимся событием, раскрывающим значение имени матушки Алипии в истории Демиевского храма, стало ее участие в спасении храма от сноса. Рядом строили проектный институт, и он должен был быть удлиненным по горизонтали. Храм попадал под снос. Матушка Алипия ездила в Москву, и добилась пересмотра проекта, в результате чего институт был построен вытянутым по вертикали. Откуда этот факт стал известным? Его подтверждает Леонид Емельянович Яцкевич, который лично беседовал с уполномоченным по делам религий, который рассказал ему об этом. Леонида Емельяновича вызвали по доносу, когда он в Макаровском храме возмущался по поводу действия властей в деле реконструкции храма. «Вот вы возмущаетесь, – сказал уполномоченный, – а на Демиевке мы же пересмотрели проект по ходатайству одной женщины». И уполномоченный назвал имя старицы. Нужно сказать, что уполномоченные по делам религий в то время – это были крупные партийные начальники республиканского значения.

Ярким случаем ее прозорливости стало предсказание настоятелю храма протоиерею Алексею Илющенко о принятии им монашества. Об этом свидетельствует игумен Варлаам (Гергель), бывший в своей юности пономарем в Демиевском храме. Он стал непосредственным участником события.

Убирая в храме, он нашел четки. Подошел к матушке Алипии и спросил – не она ли их потеряла? Она забрала четки, стала их перебирать и молиться: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!»

Началась поздняя литургия. Во время чтения апостола вдруг идет матушка Алипия и несет перед собой торжественно четки. Лицо у нее сияющее, белое, улыбающееся! Все расступились. Она прошла прямо к Царским вратам. Настоятель отец Алексей Илющенко стоял в это время на Горнем месте, посмотрел на отца Варлаама с ужасом: «Смотри, она прямо в Царские врата идет!» А старица дошла до Царских врат и остановилась. Потом отошла в сторону, молилась, открыла палкой дьяконские двери, заглянула в алтарь, улыбаясь и читая на четках: «Господи, помилуй! Господи, помилуй!» Потом позвала: «Саша, Саша – иди сюда!» (имя отца Варлаама до принятия монашеского пострига). А уже Херувимская началась. «На, пойди, отдай четки тому черному высокому монаху». Все знали отца Алексея, но он был не монах… После литургии он передал четки отцу Алексею, тот принял их, поцеловал и сказал: «Хоть я и не монах, но все равно буду молиться». Это было за месяц до Вознесения.

На Вознесение отец Алексей служил вместе с митрополитом во Флоровском монастыре, пришел оттуда взволнованный:

– Ой, что же будет!

– Что, батюшка?

– Меня завтра постригают в монахи…

Отца Алексея постригли в монашество с именем Варлаам, позже возвели в сан архимандрита, а еще позже состоялась его архиерейская хиротония.

Прихожанин храма Глущенко Василий Иванович свидетельствует, что отец Алексей Илющенко, его духовный отец, очень чтил старицу и был у нее в послушании – советовался с ней и поступал согласно ее благословению.

Василий Иванович занимался спортом, участвовал в соревнованиях на первенство города и хотел продолжать занятия и дальше на профессиональном уровне – нужно было только сдать норматив на звание мастера спорта. Матушка Алипия сказала ему: «Ты дальше не пойдешь, а немножко позанимаешься». Когда Василий Иванович подошел с этим вопросом к отцу Алексею, он благословил поступить по совету матушки Алипии. А однажды она, завидев его, сказала: «Э, ходи раб Божий в храм – будешь здесь еще трудиться!» Со временем пророчество исполнилось, и он много лет работал в храме.

По его словам – во время службы в храме матушка Алипия не давала никому разговаривать – если кто-нибудь начинал беседу, то она подходила к тому человеку, внимательно и строго посмотрев ему в глаза. Если не помогало, то она с силой ударяла палкой об пол и уходила, ничего не сказав.

Еще один выдающийся пастырь того времени, духовно окормлявший киевскую молодежь, протоиерей Николай Фадеев посылал своих многочисленных духовных чад за советом к матушке Алипии. К примеру, Кабанова А. И. свидетельствует, что отец Николай всегда ей говорил: «Слушай ее! – или, – как Матушка говорит, так и поступай». Она знает, что он неоднократно бывал у нее и также неоднократно посылал ее к старице за советом. Помнит, как батюшка попросил ее задать старице вопрос – жениться ли его сыну на той девушке, к которой он хотел свататься? Сын женился по благословению старицы.

Когда отец Николай впервые вошел в Демиевский храм в качестве настоятеля, старица встречала его с хлебом. Он взял хлеб, поцеловал и хотел уходить, но Матушка догнала отца Николая, забрала хлеб, разломала пополам и сказала: «Вот – это тебе хватит». Отец Николай сразу понял, что долго он в этом храме не задержится. Он пробыл настоятелем всего три месяца и его перевели в собор, где он считался старшим священником.

Однажды отец Николай послал пономаря Сашу (игумена Варлаама (Гергеля)) передать записку старице с просьбой помолиться о его духовном сыне, впавшем в большой грех. Дело было сложное, поэтому сам отец Николай побоялся пойти к Матушке, а послал его. Пришел назад к батюшке, а он уже ждет и спрашивает с волнением:

– Ну, как?

– Батюшка, я к матушке Алипии больше не пойду с такими записками, еще палкой ударит!

А отец Николай постучал по лбу, поучает:

– Ну, ты неразумный! Если один раз ударит – хорошо, а если два раза – еще лучше!

На следующий день Саша (игумен Варлаам) шел в храм и встретил матушку Алипию. Столкнулись в калитке. Она пропустила его и в след легко ударив по ногам, сказала: «Один раз хорошо, а два раза – еще лучше».

Матушка предсказала перевод регента храма Петра Акимовича в собор, сказав в присутствии священников и прихожан, что его к субботе в храме уже не будет. И что же – в следующую субботу Петр Акимович регентовал уже в соборе – в течение недели его перевели.

Также, в тот день, когда Петра Акимовича злодейски убили, она совершенно точно раскрыла детали убийства, место преступления, и в необычайном волнении ранним утром около шести часов утра говорила во дворе храма:

«Убили! Бандиты! Убили! Два пальца отбили! Голову молотком били!»

Это подтвердилось днем.

Матушка очень уважала священника Василия Вакулина и у него исповедовалась и причащалась.

Однажды его жена стояла в храме вместе со старостой Пантелеимоном Митрофановичем. Матушка Алипия повернулась к ним и говорит: «Готовьте свечи через неделю». Через неделю у старосты утонул сын.

Многие священники в годы юности были пономарями или прихожанами Демиевского храма и все с любовью вспоминают матушку Алипию. Всем священникам, которые встречались с Матушкой до рукоположения, она предсказывала, что они будут священниками.

Одному пономарю она предсказала очень скорое рукоположение, которое совершилось через неделю.

Протоиерею Мефодию (Финкевичу), настоятелю храма на Демиевке, во время его служения в соборе, Матушка при встрече всегда задавала один и тот же вопрос: «А ты на Демиевке служишь?» На что отец Мефодий всегда отвечал, думая, что старица забывает: «Да, нет, Матушка, я в соборе служу…». Но она все равно спрашивала. И с 12 мая 1989 года он около двадцати лет был настоятелем храма на Демиевке.

Насколько Матушка любила Демиевский храм, может служить примером один из случаев, рассказанный монахинями Флоровского монастыря. Они зашли в храм днем, когда не было службы. Обычно в такое время подсвечники почти пустые. Войдя в храм, они удивились – словно на полиелее светились все подсвечники, множество свечей освещало храм. Вскоре они поняли причину такого торжества – перед амвоном на коленях стояла матушка Алипия, принося глубокую молитву Богу.

Или же еще один пример. Лидия Костюченко пришла как-то к Матушке. А она нарядная, улыбается, закрывает келию, и приглашает пойти в храм. Лидия удивилась, потому что был выходной день и храм был закрыт, но Матушка сказала, что его откроют. По дороге они купили много продуктов – сколько могли донести. Подошли к храму и старица громко требует: «Откройте храм!» Лидия подошла к сторожке, сказала, что матушка Алипия пришла в храм и его тут же открыли. Они выложили продукты на стол, получилась целая гора, а Матушка ушла домой радостная.

Когда одной женщине угрожала смертельная опасность, Матушка в это время около трех часов стояла на улице за храмом перед алтарем с воздетыми руками. Она переживала тому, что происходит с женщиной. Господь услышал молитвы старицы, женщина была чудесно задержана в дороге, поэтому бандитское нападение, которое готовилось там, куда она ехала, не соверши- лось. По приезду домой ей рассказали о том, что говорила об этом Матушка и как она молилась. Женщина подтвердила слова старицы.

Однажды в храме на Демиевке случился пожар, который удалось вовремя потушить. За большой иконой святого великомученика Пантелеимона проходила проводка, случилось замыкание, провода задымились и начали гореть и плавиться. Икона осталась целой. Анна Ивановна Кабанова пришла к Матушке после служ- бы, а она встречает: «Был пожар в храме, я его тушил! И мне по- могал Пантелеимон святой!» Не она рассказала Матушке о происшествии, а старица сама первая рассказала о нем.

Матушка переживала по любой мелочи, связанной с храмом. На входных дверях храма возле ручки кто-то выжег кусок двери. Матушка заметила это, остановилась и долго рассматривала, рукой разглаживала, на кого-то кричала: «Ишь ты! Что задумал! Не сметь! Не сметь трогать церковь»».

В храме матушка Алипия всегда молилась во время службы перед иконой св. ап. Петра и Павла, которых всю жизнь особо почитала.

Она необыкновенно любила Демиевский храм и говорила о нем: «Я здесь прописан!»

Монахиня Алипия (в миру Агафья Тихоновна Авдеева) умерла в 1988 году. И год смерти ее был знаменательным - праздновали Тысячелетие Крещения Руси, а блаженную Ксению Петербургскую причислили к лику святых.

«Житие свое в безвестности сохранив», Агафья Тихоновна рассказывала о себе скудно и немного. Уже с пяти лет помогала по хозяйству - сидела с хворостинкой на завалинке, смотрела, чтобы цыплята не разбежались. А сама непостижимым образом знала, кто из соседей на базар идет, кто в церковь...

В семь лет осталась она круглой сиротой. После смерти родителей нанималась на поденную работу, воду таскала, дрова рубила, на кирпичном заводе трудилась. Но очень рано бросила все и отправилась странствовать по России - пешком исходила тысячи верст. Не заботилась она ни о пище, ни об одежде, искала царствия Божия и правды его и верила, что все нужное приложится, по слову Спасителя. Ей везде сопутствовала удача. По-видимому, уже в молодости Агафья получила благословение на подвиг юродства. Скиталась бездомно, бесприютно и сподобилась особых благодатных дарований.

Однажды пришла в Чернигов. Отстояла в церкви вечерню, а ночевать ее никто не берет. Увидела, что к старосте домочадцы спешат: дочь на печи угорела. Все побежали, странница - за ними. В избе ребенок без признаков жизни лежит. Агафья помолилась святителю Феодосию Черниговскому, растерла ребенка святой водой, перекрестила - вздохнуло дитя. Странницу приютили. Недолго задержалась в гостеприимном доме - дальше пошла. Заходила во все монастыри, великим старцам кланялась, у всех святынь грехи России замаливала.

После Октябрьского переворота на юге, под Одессой, пришлось пострадать и Агафье. Странницу схватили и бросили в камеру к уголовникам. Она сказала им: «Не подходите!» - и они не посмели приблизиться. Охранник в глазок смотрел и видел: стоит арестантка, крестится, а над головой ее светлый ореол, как на иконах пишут. Дрогнуло у парня сердце: отодвинул засов, вбежал в камеру и голову к платочку ее подставляет, чтобы и на него сияние снизошло.

В застенках томились священники. Их брали на мучение без возврата. Осталось в камере трое: старик протоиерей, его сын и Агафья. «Утром нас не будет в живых, отслужим по себе панихиду». «И обо мне», - попросила странница. «Ты уйдешь», - утешил священник. Так и вышло: как - неизвестно, но в заповеданный ч с она тайно вышла на виноградник. Он был оцеплен и охранялся. Агафья поползла не вдоль посаженных лоз, а под плетнями, утром оказалась у моря. Долго плутала меж скал и наконец ушла от погони.

Незадолго до Великой Отечественной войны странница Агафья пришла в Киев. Рассказывают, что во время оккупации она людей из концлагеря выводила. Их с собаками охраняли, а она маленькая, незаметная - как будто только дух ее...

Во время войны Киево-Печерскую лавру вернули православной Церкви, и архимандрит Кронид, ставший настоятелем Лавры, постриг странницу Агафью в малую схиму с именем Алипия, в честь первого русского иконописца Алипия Печерского, который был еще и искусным врачом, исцеляя болящих своими красками. Архимандрит Кронид, не избежавший жестоких гонений за веру, был духовным отцом монахини Алипии, он-то и благословил блаженную подвизаться в дупле огромного дерева, по примеру старых подвижников.

Заветное дерево - огромный дуб, служившее ранее пристанищем блаженного Феофила, - росло посреди Голосеевской чащи, которая сама по себе является святыней. Она расположена в глубоком овраге около входа в Дальние и Ближние пещеры Киево-Печерской лавры. В Голосеевских дебрях несли свой уединенный монашеский подвиг известные подвижники - иеросхимонах Парфений Киевский, блаженный Паисий Лаврский и та самая старец-девица Досифея, благословившая на монашество преподобного Серафима Саровского, когда он молодым приходил из Курска к великим старцам Киева.

В этом-то намоленном месте совершала свой жизненный путь блаженная Алипия, духовная преемница славных столпов Голосеевских.

XX век перевалил за вторую половину, а блаженная жила в дупле, освещаемом слабым огоньком лампадки, претерпевая в древесной пещерке и холод, и голод. Матушка Алипия своего ничего не имела, жила в своем дупле как птичка небесная. Иногда приходил отец Кронид, приносил мантию, полную сухарей. Высыпет у дуба и уйдет - строгий был, поблажек не давал. Если становилось невмоготу, благословлял читать сорок раз девяностый псалом «Живый в помощи Вышнего».

«Как засыпет снегом, холодно, зуб на зуб не попадает, - вспоминала блаженная, - пойдешь к монахам, какой даст хлебца, а какой и выгонит». В сильные морозы ее пускал в свои сенцы схиигумен Агапит. «Согрелась? - спросит спустя время. - Теперь спасайся иди». И она уходила.

Когда архимандрит Кронид скончался, схимонах Дамиан, лаврский старец, благословил ее переселиться поближе к людям. Мать Алипия поселилась в земляной пещерке, жила на подаяние. Сломала ногу - вылечилась без врачей и гипса. Верно, именно тогда открылся ей секрет изготовления чудесной мази, которой впоследствии блаженная уврачевала столько страждущих...

Конца испытаниям не было. Блаженную вытащили из ее пещерки и посадили в тюрьму на несколько лет. Заточение состарило ее, но духа не сломило. Наказывали за все: запела «Отче наш», да и соузниц научила - карцер, отказалась работать на Пасху - на память остался беззубый рот.

Выпустили из тюрьмы - года в Лавре не прожила, разогнали твердыню Печерскую - во времена хрущевских гонений на Церковь. Когда монахов выселяли, под стенами обители плакала женщина. «Не плачь, сестра, - утешали отцы, - всех нас в одно место свезут, будем там Богу молиться». Думали, всех в тюрьму, а получилось, что пошли они в мир проповедовать, кто Христа ради, кто на приходы.

В 1963 году на Киев обрушилось страшное несчастье: в районе Куреневки прорвало дамбу. Потоки грязи сметали все на своем пути. Дело было ранним утром, полуголые люди взбирались на крыши. Не успевшие проснуться погибли. После катастрофы остался полутораметровый слой глины. Строители долго выгребали ковшами экскаваторов руки, ноги, части тел. Мало кто понял, что это было наказание за разгон Лавры.

Блаженная поселилась на Димеевке недалеко от церкви Вознесения в заброшенном домике. Когда Голосеевский лес пытались освоить под дачи киевские партийные работники, жителей стали выселять, улица опустела. Матушка Алипия уезжать отказалась. К ней придиралась милиция, мол, грязно. «Так девки уберут», - отвечала она. «Кто вас здесь поселил?» - спрашивали. «Всевышний», - отвечала она. И ее не посмели тронуть. Блаженная никогда не имела паспорта. Мальчишки дразнили ее, швыряли камнями, она терпела и молилась.

Обличьем своим матушка Алипия была нерусская, говорила не очень понятно, женщин называла в мужском роде. Ходила она в плюшевой кофточке, детском капоте, на спине таскала мешок с песком, отчего казалась горбатой. На груди всегда висела громадная связка ключей, символизируя грехи духовных чад, которые блаженная брала на себя, вешая в знак очередного принятия греха новый ключик. В последние годы носила вериги, цепи въедались в тело.

В ее домишке была тесная комната с низкой притолокой, диван, бумажные иконки, навесной шкаф с простой алюминиевой посудой, в углу - печка. На выходе - крохотная прихожая, в которой хранились нехитрые съестные припасы. Кровать была завалена чуть не до потолка: горы мешочков, торбочек, изношенная одежда, все скручено, перевязано в громадные узлы. Блаженная перебирала эти гирлянды ветоши, сосредоточенно шевеля губами: молилась за чьи-то заблудшие души. Разрухой матушкина келья напоминала жилище многих юродивых.

Ночью она никогда не спала, до рассвета полагала бесчисленные поклоны, поминая живых и усопших старцев, духовных чад, приходящих и благодетелей. Любимчиков у нее не было, она никого к себе не приближала, хозяйством, несмотря на самые преклонные годы, занималась сама. Когда при старцах есть кто-то первый, он волей-неволей начинает распоряжаться, командовать. У матушки Алипии все были равны. До самой Чернобыльской катастрофы, которую она предсказала, в Голосеевском лесу собирался только узкий круг почитателей. После аварии в келью хлынул народ. На общественное служение блаженная вышла лишь за два года до конца своей жизни.

Одна она никогда не ела и поначалу неделями сидела голодная, ожидая, когда ее придут навестить. В последние годы на улице стояли дощатые столы, ежедневно собиравшие десять - пятнадцать человек. Сваренная каша чудесно умножалась на любое число прибывших...

Перед едой общая молитва. Святые отцы не случайно называли молитву пищей для души. «Когда читаешь молитву, освящается все вокруг, - говорила матушка Алипия. - Не только дом и сердце твое, освящается земля, воздух, животные. Читай молитву лежа, читай сидя, как можешь, только читай!»

Для блаженной было важно, кто принес кушанье, чьи руки прикасались к пище, через чье сердце пришло приношение. Принимала она не у всех. И вот соберутся все за столом, хозяйка избушки опустится на коленки, пропоет своим сильным голосом: «Верую», «Отче наш», «Помилуй мя, Боже», перекрестит стол, скажет: «Кушайте», а сама ложится на скамейку, отдыхает. Порции благословляла огромные, одной семье хватило бы на неделю, а все непременно надо было съесть. «Сколько осилишь, настолько я смогу тебе помочь» - так подразумевалось. Так оно и было: люди с тяжелейшими болезнями исцелялись у ее стола.

Своим первым чудом в Кане Галилейской Господь превратил воду в вино, благословил его, указав на целебную силу виноградного вина. Что-то подобное произошло и за матушкиным столом. Незадолго до Чернобыльской катастрофы блаженная стала предлагать к столу кагор с пепси-колой, как бы указывая, в чем искать лекарства от разлитой в воздухе заразы. Знаменитые голосеевские застолья, на которых старица потчевала киевлян церковным питием, стали им защитой от лучевой болезни. Ни один из матушкиных чад не страдает от лучевой болезни и по сей день.

Блаженная проводила жизнь свою в необычайной простоте, не превращала свою жизнь в загадочный спектакль, сознательно скрывала свои духовные дары, всячески отвергала славу человеческую... Но между тем около нее творились чудеса. Жизнь каждого ей была открыта наперед, как в зеркале, видела она мысли и чувства ближних, замыслы Творца о чадах Своих.

Всех она принимала: блудника, лжеца, разбойника, только лукавых обличала, хитрости не переносила. Ходили к ней духовно неопрятные люди и приторно-слащавые в общении. Это бросало тень на хозяйку дома, потому частенько и юродство ее негативно воспринималось. Но блаженная никого не прогоняла от себя, следуя евангельскому слову о дожде, который изливается и на праведных, и на грешных.

Только молилась за всех, а по дару прозорливости блаженная знала, как с кем поступать. Однажды в Голосеево пришел молодой человек с девушкой. «Какая она грязная», - подумала девушка, увидев старицу. Мать Алипия попросила, чтобы почитали ей «Послание к евреям» апостола Павла. Когда молодой человек дошел до слов: «Те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли», матушка остановила: «Достаточно» и внимательно посмотрела на девушку. Та опустила голову, лицо ее горело...

Что касается беспорядка в матушкиной келье, то «тайну» его приоткрывает ее духовная дочь Л. Чередниченко, которая свидетельствует, что блаженная была чистоплотнее всех. «Однажды ранней весной я страстно желала матушке чем-нибудь помочь: откинуть ли снег, принести воды или дров, убрать в келье или постирать белье. Матушка глянула на меня и сказала: «Чистый я, всю зиму не мылся и не стирался, а совсем чистый», подняла юбочку и показала свою белоснежную полотняную рубашечку. А ведь она сама топила печку, вычищала золу, носила дрова, воду, убирала в келье, делала множество грязных работ во дворе»...

Духовная дочь матушки Алипии Е. Бадьянова вспоминала: «Особенно запомнилось время 1983–1984 годов, когда мне угрожало исключение из вуза за стихи, которыми заинтересовался отдел №1. В трудную минуту, как всегда, пошла к матушке Алипии. Выслушав меня, она спросила с простодушной улыбкой: «А КГБ - это что, ругательство такое? - Помолчав, добавила: - Нет, не будешь ты в тюрьме». У меня затрепетала душа. Потом она попросила прочитать «мои молитвы», как она называла стихи. Опустив голову, матушка внимательно слушала. Был один случай, произлшло после обеда в ее садике. Матушка прилегла возле куста малины на траву и сказала мне: Ложись». Я легла рядом. Она закрыла глаза, будто спит. Уже и посуду помыли пришедшие к матушке монахини Фроловского монастыря, смотрят на нас удивленно, ждут. Тогда я еще не могла знать, что матушка предсказывает мне долгую болезнь. В результате всех нервных потрясений я несколько месяцев пролежала в больнице, оторванная от близких, родных, от церкви. Лишь потом поняла: матушка надо мной молитву свою дивную творила, которая и уберегла меня от надвигающейся грозы, помогла успешно закончить институт, избежать тюрьмы и выздороветь»...

Изобличая мысли и поступки людей, блаженная говорила притчами, но так, что человек, которому предназначалось вразумление, понимал, о чем идет речь. Оставила, например, ночевать у себя гостя, простыночку дала, а под голову ободранного петуха положила, сказав: «Это его курицы ощипали». Другой женщине сказала: «Тихо, здесь девять цыплят под тряпкой лежат, подохли». Гостья побледнела, чувств лишилась: она делала девять абортов.

Чаще всего люди не подозревали, что облегчение их болезни или участи тяжелым грузом ложится на старицу. Обнимет, поцелует - казалось бы, благословляет, а она чужую хворь на себя берет, даже как-то призналась блаженная: «Вы думаете, мазь варю (ту, целебную, приготовлявшуюся каждый раз заново для конкретного человека. - Н. Г.)? Сама за вас распинаюсь». Однажды она дала больной попить освященного ее молитвой кагора и, пока та пила, блаженная упала без чувств.

Одну духовную дочь старица не благословляла ехать в Ленинград, но та не послушалась. Хозяин квартиры, в которой она остановилась, захотел ее изнасиловать. Женщина начала кричать, звать «мамочку» Алипию. Мужчину словно что-то отбросило от жертвы. В ту ночь у старицы опухла рука, раздулась, почернела - так страдала она за непослушное дитя.

Множество удивительных вещей происходило вокруг блаженной. Однажды она, в окружении нескольких хороших знакомых, возвращалась из церкви домой. Был праздник Троицы. Недалеко от избушки блаженной трактора выкорчевывали лес: рев стоял неимоверный. Она остановилась, ударила посошком о землю и, глядя в сторону грохочущей техники, твердо сказала: «Не робите сегодня, не робите!» Кто-то из компании усмехнулся: «Да разве ж они услышат?» Но спустя пару часов, когда матушкины приверженцы возвращались домой по той же дороге, они удивились стоявшей в лесу тишине и увидели, что трактора стояли: кто-то ковырялся в моторе, кто-то просто лежал на траве.

Однажды в жару в избушке нечего было пить: кончился и квас, и компот. Старица помолилась, подошла к бочонку, открыла его: он снова оказался полон до краев. Блаженная обернулась в красный угол, сказала: «Кто налил?» Она всегда на иконы оборачивалась и на все свои вопросы получала прямой ответ. Иногда старица давала странные приказания, но впоследствии оказывалось, что они были спасительными. Как-то в разгар голосеевского застолья одну монахиню в овраг со свечкой читать Псалтирь послала. Потом выяснилось: именно в тот час ее брата чуть не убили.

Пришла за советом монахиня, до того бывшая насельницей Горненской Иерусалимской обители, возвращаться ли туда обратно? Матушка не благословила: «Ты здесь выше будешь». Сегодня эта монахиня - настоятельница одного из старинных русских монастырей.

Ольга, врач-психиатр, впервые попала к матушке. Хозяйка указала ей, где сесть, сама же вышла. Тут на Ольгу стали кричать, как она посмела сесть на матушкино место. Она испугалась, встала. Вернувшись со двора, старица строго сказала: «Почему стоишь, садись, где тебе сказано!» Все поняли, что такова матушкина воля. Когда присутствующие стали расходиться, та женщина, которая больше всех кричала, по дороге все время падала на ровном месте. Сегодня та самая раба Божия Ольга - инокиня в Горненской обители.

Одна женщина собиралась отправиться в армию, где служил ее сын. У него украли автомат, солдату грозил дисбат. Мать пришла к блаженной. «Он не виноват, - сказала она, - украл автомат Василий». У военного начальства женщина спросила: «Сколько в части Василиев?» «Трое», - ответили ей. Подошла она к одному, посмотрела в глаза, он не выдержал, опустил их. «Кем служишь?» - спросила. «Каптерщиком». В каптерке и нашли украденное оружие.

Если старица не находила нужным отвечать на вопрос, она просто не отвечала, могла даже отвернуться, давая понять, что разговор не по ее части. Человек мог получить указание лишь относительно самого себя, про третьих лиц старица ничего не сообщала. «Сестра же моя тоже к вам ходит, ну вы же ее знаете», - пытались некоторые настаивать на ответе. Блаженная сердилась: «Никого не знаю».

Однажды, увидев среди гостей знакомого, матушка разволновалась, стала кричать: «Убьют, убьют!» Едва успокоили ее. И что же? Тот человек стал без благословения юродствовать, его избили в милиции, и он в муках скончался. Старица ведь его предупреждала по-своему, что нельзя самочинно юродствовать, это серьезный, опасный шаг, но он не прислушался к ее словам.

Заступническая молитва старицы была чудодейственна. Для нее не нужны были какие-то исключительные условия, она помогала одним своим взглядом. В избушке всегда был народ, наедине поговорить не всегда удавалось, но блаженная уделяла внимание каждому. «Какие были у нее глаза! Конца-краю нет, огромные, я утонула в них! Не голубые, не серые - никакие. Ни рисунка, ни белков в них не было, одна глубина бездонная. Родные, участливые глаза!» - подобным образом высказывались многие из духовных чад блаженной.

Матушка Алипия взошла на такую высоту сочувствия ко всему живому, что понимала язык земли, разговаривала с травами, с птицами, котами, пророчествовала на тварях бессловесных.

Один только пример. У одной женщины сын воевал в Афганистане. От него долго не было никаких известий. Измученная тревогой, мать пришла в голосеевскую избушку, рассказала о своем беспокойстве старице. Та увидала выпавшего из гнезда птенца, завернула его в белую тряпочку и полезла по приставленной к дереву грецкого ореха лестнице наверх. Через некоторое время старица спустилась и сказала: «Жив птенчик, улетел и тряпочку на спинке унес». Вскоре и сын той женщины вернулся, живой, но комиссованный, с травмой позвоночника.

В голосеевском доме обитало множество котов. С ними всегда связано нечто таинственное. Очевидно, они пребывали на службе у старицы, деля с ней труды по исцелению ближних. Коты у нее были ученые: кто нуждался в помощи, к тому, как мухи на мед, липли, а от иных, как ошпаренные, отскакивали. Одной женщине, страдавшей радикулитом, матушкин подопечный так впился в спину, что не сразу и отодрали. И от этого «массажа» больная думать забыла о своем радикулите.

Но и доставалось этим же котам. Все они были больные, с гнойничками, с сухими лапками. Блаженная вымаливала людей, животные как бы принимали удар на себя. Курочки тоже были тощие, шелудивые, падали с насестов. «Почему звери у вас такие больные?» - спрашивали старицу. «Люди блудно живут, кровосмешение делают, все отражается на тварях земных». Отгонит, бывало, блаженная беса от человека, тот разозлится и в картошку уйдет. Все грядки стоят зеленые, сочные, а один куст вдруг завянет, сморщится. «Нечистый дохнул», - только и скажет она.

Все пожертвования добрых людей старица тратила на церковное поминовение. Покупала охапками свечи и ставила перед всеми иконами в Дивеевской церкви, набирала множество хлеба, так что едва доносила до заупокойного столика. Некоторые буханки оставляла для панихиды, прочие, присев на скамеечку, крошила голубям. Они, завидя ее сгорбленную фигурку, слетались целыми стаями.

Птицы небесные - надежные предстатели пред Господом. Во многих случаях, когда надо вымолить грешную душу, старцы благословляют кормить голубей. Вот и прозорливой матушке Алипии было видно, за кого какую жертву принести: за одних подавала на панихидный стол, других вручала предстательству голубиному...

За год до смерти она объявила: «Все, девки, ухожу от вас». С этого дня она стала подавать людям. Сама ухаживала за гостями голосеевской трапезы, тем самым указывая предназначение монаха - быть всем слугой, к старице ведь много монахинь Фроловского монастыря ходили; их же она просила читать о себе живой заупокойную Псалтирь.

В воскресенье 30 октября 1988 года в голосеевском домике было особенно много народа. После трапезы старица прилегла. Все разошлись, осталась одна супружеская пара прибраться. Как убрали посуду, взглянули на матушку, а она бездыханная лежит с сияющим лицом. Муж с женой побежали звонить, а когда вернулись - увидели, что на груди у блаженной лежит мертвый, еще теплый котенок, оставшийся последним в голосеевской избушке.

Как-то перед смертью блаженная обронила, что хоронить ее будет Фроловский монастырь, так и случилось. Могила блаженной - на монашеском участке Лесного кладбища. Могила и прижизненный завет, как у всех блаженных: «Ходите ко мне на могилку, чем больше людей придет, тем больше благодати будет. Кричите, я услышу!»

Юродивая монахиня Алипия (Агафья Тихоновна Авдеева) - знаменитая подвижница, целитильница и предсказательница. По силе и святости ее можно сравнить с Мотроной Московской. Матушка Алипия была уроженкой Мордовии. В Святом Крещении наречена она была Агафией. Из чувства благоговейной любви к небесной покровительнице матушка всю жизнь носила на спине ее икону.

С детских лет она испытала невероятные скорби и лишения. Ее родители были расстреляны и в семь лет она осталась круглой сиротой. Такая кроха, а сама по родителям Псалтирь читала. С юности началась ее скитальческая жизнь, сопровождавшаяся тяжелым трудом, преследованиями и нищетой. Жила тем, что Бог пошлет, ночевала под открытым небом; часто нанималась на поденную работу, чтобы иметь кусок хлеба и крышу над головой. Пережила гонения, тюрьму, военное лихолетье и преследования властей.

Незадолго до Великой Отечественной войны пришла странница Агафия в Киев. Сказывают, что во время оккупации она многих людей из концлагеря вывела. Маленькая, незаметная, могла она проникнуть туда, кому другому вход был бы закрыт, да, видимо, и сам апостол Петр помогал ей проникать в темницы и спасать людей. Во время войны Печерскую святыню вернули Русской Православной Церкви, и архимандрит Кронид облек рабу Божию Агафию в малую схиму с именем Алипия в честь первого русского иконописца. Она всю жизнь сохраняла приверженность отцам Печерским: "Я - лаврская монахиня". Духовный отец благословил матушку подвизаться в дупле дерева по примеру древних подвижников. У подошвы ближних пещер стоял гигантский дуб, в котором отныне поселилась матушка Алипия. Когда архимандрит Кронид почил о Господе, схимонах Дамиан благословил матушку переселиться поближе к людям.

Алипия поселилась в земляной пещерке, жила на подаяние. И вот опять ее забрали в тюрьму - за отказ работать на Пасху. Памятью об этом узилище остался беззубый рот и сгорбленная спина. Выпустили матушку, когда уже разогнали твердыню Печерскую. Мать Алипия поселились на Демеевке (в тихом районе Киева, где была незакрытая церковь Воздвижения Креста Господня). Мальчишки дразнили ее, швыряли камнями, она же все терпела и молилась. А потом по благословению свыше перебралась в Голосеевский лес. Располагается он на окраине Киева, устроены были здесь лаврские скиты - пустыньки. Здесь подвизался утешительный старец иеромонах Алексий (Шепелев), а также иеросхимонах Парфений Киевский. Поселилась матушка в заброшенном полуразрушенном домике и жила там до самой смерти, не имея ни прописки, ни паспорта. Милиция неоднократно пыталась "разобраться" с матушкой, но Господь хранил ее, и выселить ее из Голосеева не удалось.

В это время матушка Алипия вышла на служение людям в подвиге юродства. Ходила она в плюшевой кофточке, в детском капоре или в шапке-ушанке, на спине таскала мешок с песком, а на груди - большую связку ключей: грехи духовных чад, которые матушка брала на себя, вешая в знак этого новый ключик.

Матушка спасала свой город, молитвенно ограждала его от пагубы, обходила, как крестный ход совершала. Перед Чернобыльским взрывом она несколько дней кричала: "Отец, не надо огонь. Отец, зачем огонь? Тушите ради животных, ради малых детей". Поливала водичкой: "Девки, земля горит". Падала на запад солнца и молилась: "Матерь Божия, избавь нас от газа". Люди не могли взять в толк её фразы: «Под землей горит, горе идёт». Таких слов как «реактор» и «радиационная авария» она, наверняка, не знала. Говорить же о том, что «горе идёт», начала ещё зимой, задолго до чернобыльского 26 апреля. А за день до аварии она ходила по улице, взывала молитвенно: «Господи! Пожалей младенцев, пощади народ!» Людям, пришедшим к ней в тот день, советовала: «Плотно закрывайте двери и окна, будет много газа». Когда случилась авария, спрашивали: уезжать? Говорила: нет. На вопрос, как поступать с пищей, учила: «Помойте, прочитайте «Отче наш» и «Богородицу», перекрестите и ешьте и будете здоровы»…

Незадолго до чернобыльской катастрофы матушка Алипия стала предлагать "голосеевские застолья" (на улице стояли дощатые столы, ежедневно собиравшие по десять-пятнадцать человек). Все угощенье у голосеевской подвижницы было намоленное. Для старицы было важно, кто принес кушанье, чьи руки прикасались к пище, через чье сердце прошло приношение. Принимала она не у всех. "Вам надо подровняться духом", - бывало, скажет матушка, опустится на коленочки, пропоет свои сильным голосом "Верую", "Отче наш", "Помилуй мя, Боже". Прекрестит стол: "Кушайте", а сама ложится на скамейку, отдыхает. Порции благословляла огромные, и все надо было непременно съесть. "Сколько осилишь, настолько я смогу тебе помочь", - и люди с тяжелейшими болезнями исцелялись у ее стола.

Всех принимала матушка: блудников, лжецов, разбойников, только лукавых обличала, лукавства не переносила. Она схватывала даже тень мысли. Рассказывала одна женщина. Шла она к матушке с "мужем-подвижником" с мыслью: спросить у матушки, не отпустить ли его в монастырь, тем паче, что детей у них не было. Не смогла она при людях задать этот вопрос, но все время о нем думала. И вот стали уходить, и каждого матушка спрашивает его имя. Вот и муж ее подходит и называет имя свое: "Сергий". А матушка его поправила: "Не Сергий ты, а Сергей". Так та женщина получила ответ на не заданный ею вопрос.

Еще один рассказ: приехала к матушке жена священника, которая всю жизнь и еще до замужества мечтала о монастыре, теперь, когда все ее дети выросли (и трое из них уже стали священниками), мысли о монастыре к ней опять вернулись. И вот она поехала в Киев, чтобы спросить об этом матушку Алипию. Когда они с дочерью пришли в Голосеевскую пустыньку и вошли во двор, они увидели во дворе домика дремлющую матушку Алипию. Стали дожидаться, когда она проснется. Долго ждали, решили уже уходить, и вот, когда они уже подошли к воротам, старица вдруг вскочила, преградила путь своим гостям, а перед той, которая выбирала для себя новый путь жизни, опустила длинную жердь на ворота - это был безмолвный ответ на ее вопрошание: нет ей пути в монастырь. Хотя столько людей получили от матушки Алипии благословение на монашество, а сестры Флоровского монастыря по очереди проводили у нее в хибарке целые дни, и матушка называла их "родственнички".

Чаще всего люди и не подозревали, что их облегчение ношей ложится на матушку. Обнимет, поцелует, - казалось бы, благословляет, а она их хворь на себя берет. "Думаете, я мазь варю? Сама за вас распинаюсь", - призналась как-то она. Одной больной дала выпить кагор во исцеление души и тела и, пока та пила, упала без чувств.

Предсказания матушка давала в притчах, в юродивых поступках, а иногда и явно, просто, без иносказаний - как кому спасительнее. Как-то в разгар застолья послала одну монахиню в овраг со свечкой читать Псалтырь. Потом обнаружилось: в тот самый час ее брата чуть не убили. Пришла за советом монахиня, до того подвизавшаяся в Горненской обители, возвращаться ли обратно? "Ты здесь выше будешь", - не благословила матушка. Сейчас она настоятельница одного из старинных русских монастырей.

Раба Божия Ольга, врач-психиатр, впервые попала к матушке. Хозяйка указала ей, где сесть, сама вышла. Вдруг на Ольгу закричали: "Как она смеет?". Оказывается, села на матушкино место. Испугалась, встала. Вернувшись со двора, матушка Алипия строго сказала: "Почему стоишь, садись, где тебе сказано". Все поняли, что такова матушкина воля. Сейчас сия раба Божия подвизается в Иерусалиме, в Горненской обители.

Одна женщина-певчая пришла к матушке со своим женихом, и все время, пока они сидели за столом, матушка указывала на них рукой и приговаривала: "А девочка мальчика отпевает, а девочка мальчика отпевает". В скором временем он утонул у нее на глазах, и она действительно пела по нему панихиду.

Однажды с матушки снялся как бы покров, и она стала другая, не юродивая - сосредоточенный, печальный человек. "Духовник - это страшно, - открылась матушка. - За него надо молиться, чтобы Господь подавал ему помощь в борьбе с воюющими против него бесами и ограждал от всякого зла, ведь грехи отца ложатся на чадо. С ним надо строить духовный фундамент общения. По вере чада Господь открывает духовнику Свою волю о нем…"

Она не раз прилюдно отрицательно отзывалась о М. Денисенко (Филарет ), в ту пору киевском митрополите. Увидев фотографию Филарета, сказала: «Он не наш». Ей стали объяснять, что это митрополит, думая, что она его не знает, но она снова твердо повторила: «Он не наш». Тогда священники не поняли смысла её слов, а теперь удивляются, за сколько лет вперёд Матушка всё предвидела. Однажды в храме Вознесения Господня, что на Демеевке, прихожанкой которого была, во время архиерейской службы она вдруг воскликнула, провидя будущее: «Славен, славен, а мужиком умрешь». В тот раз её выгнали из храма. еще раз она увидела журнал с большой фотографией Филарета. Матушка схватила журнал, двумя пальцами ткнула ему в глаза и закричала: «У-у-у вражина, сколько горя людям ты принесёшь, сколько зла наделаешь. Волк в овечью шкуру залез! В печку его, в печку!». Скомкала журнал и бросила его в печку. Присутствующие при этом от неожиданности растерялись и молча сидели, слушая, как гудел в печке, догорая, журнал. Матушку тогда спросили: «А что же будет?» Матушка улыбнулась своей широкой детской улыбкой и сказала: «Владимир будет, Владимир!». И когда произошёл в нашей церкви раскол, мы без всякого сомнения и колебания пошли за тем, кого указала нам Матушка еще года за полтора до своей смерти и почти за пять лет до событий.

Как и многих блаженных, матушку Алипию окружали животные, с которыми она разговаривала, которых жалела. Матушкины котики и цыплята все были какие-то хворые, заморенные, хилые, - с гнойничками, с сухими лапками. "Почему звери у вас такие больные?" - однажды спросили матушку. - "Люди блудно живут, кровосмешение делают, все отражается на тварях земных".

Незадолго до кончины у матушки Алипии появилось двенадцать котят. Слепые, лежали они в коробочке, потом стали подрастать, уходили по одному. Матушка каждый раз радовалась: "Ушел, ушел!" Наконец сказала: "Почти все на свободе". Остался последний, самый сильный, больше всех к матушке льнувший. После кончины старицы он возлег ей на грудь, вытянулся и умер.

За год до смерти матушка Алипия стала жить по одной ей известному счислению. Она называла этот календарь Иерусалимским. Тогда же и случилось ее предсказание войны:

«Война начнётся на апостолов Петра и Павла (день святых Петра и Павла - 29 июня или 12 июля по новому стилю). Это случится, когда вынесут труп…. Будете лежать: там рука, там нога…. Это будет не война, а казнь народов за их гнилое состояние. Мёртвые тела будут лежать горами, никто не возьмётся их хоронить. Горы и холмы распадутся, сравняются с землёю. Люди будут перебегать с места на место. Будет много бескровных мучеников, которые будут страдать за веру православную».

"Своих людей Господь до смерти не допустит, верных будет держать на одной просфоре".

Предсказанная дата начала войны может не соответствовать общепринятому летоисчислению, так как матушка Алипия за год до своей смерти в 1988 году стала жить по одному ёй известному календарю, который она называла Иерусалимским. День Петра и Павла отмечен в её календаре осенью.

Любопытно так же, что, начиная с 2000 года, церковь отмечает 2 ноября как день памяти новомученников Петра и диакона Павла, убиенных во время сталинских репрессий в 1937 году.

Примечательно, что Нострадамус тоже в своих катренах упоминает этот эпизод: «когда вынесут труп», что послужит поводом для развязывания третьей мировой войны.
Ещё учила: «Когда едешь в Киеве по Крещатику - молись, потому что он провалится».

Из воспоминаний инокини Марины о матушке Алипии: «Переходим улицу, там машины в три ряда. Матушка погрозила им кулачком - и запнулась колонна, а могла бы нас смять, как букашек. Идем через дорогу без перехода, машины стоят как вкопанные. «Скоро эти черепахи совсем замрут», - сказала матушка; «Из Киева не уезжайте, - наказывала матушка, - везде голод будет, а в Киеве хлеб есть».

На вопрос когда же наступит это страшное время? Матушка Алипия показывала полпальчика и говорила: «Вот сколько времени осталось, а не покаемся, так и этого не будет…».

В год тысячелетия Крещения Руси, 1988-й, отошла ко Господу блаженная старица схимонахиня Алипия. Как-то она обронила, что хоронить ее будет Флоровский монастырь. Так оно и вышло. После первых литий, панихид повезли в обитель, где соборно отпели в храме. Погребение состоялось 2 ноября. "Как первый снег пойдет, так меня и похороните". И, действительно, в тот день закружились первые снежинки.

После смерти матушки домик ее в Голосеевском лесу снесли, но на его месте появился дивный чудотворный источник. Враги матушки засыпали этот источник полностью и забили кол, так, что и вытащить нельзя. Монахини Флоровского монастыря пытались вытащить кол, но, увы, ничего не получалось. И вдруг однажды рванул фонтан на три метра ввысь. Так матушка Алипия и после своей кончины удостоверила верных своих чад, что обрела она благоволение у Господа, и "реки воды живой" изливаются по молитвам к ней.

18 мая 2006 года по благословению Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира честные останки монахини Алипии перезахоронены в Свято-Покровской Голосеевской пустыни, в усыпальнице под храмом в честь иконы Божией Матери, именуемой «Живоносный Источник».

Когда гроб с останками подвижницы внесли в церковь, над храмом появился крест. В этот же день произошло два исцеления тяжелобольных от онкологических заболеваний. Со времени перенесения мощей блаженной в Голосеевский монастырь собрано множество свидетельств об исцелении от тяжелых недугов.

Ежедневно к могиле монахини Алипии приходят сотни людей. Каждое 30-е число, а особенно 30 октября, в день преставления блаженной, в Голосеевскую пустынь приезжают тысячи почитателей ее памяти. К пустому колодцу, как говорит народная мудрость, люди не идут.

Как доехать в Свято-Покровский монастырь (Голосеевская пустынь) в Киеве.

Слева от центрального входа в монастырь - колокольня, справа - "Лавка", в которой можно купить свечи, иконы, жизнеописание матушки Алипии. Например, такая ее фотография в рамочке стоит 20 грн.:

Движемся к храму, справа при храме будут ступеньки вниз, к усыпальнице в честь иконы Божией Матери, именуемой «Живоносный Источник». Там можно помолиться матушке Агапии, написать ей записочку с просьбой, положить на стол продукты, чтобы они освятились.