Город в котором был убит лжедмитрий 2. Лжедмитрий II: история взлета и падения «тушинского вора

Лжедмитрий II («Тушинский вор») (1572-1610) - самозванец неизвестного происхождения. С 1607 выдавал себя за якобы спасшегося царя Дмитрия (Лжедмитрия I). В 1608-09 создал Тушинский лагерь под Москвой, откуда безуспешно пытался захватить столицу. С началом открытой польской интервенции бежал в Калугу, где был убит.

Вместо погибшего Лжедмитрия I шляхетско-панская Польша выдвинула нового авантюриста, известного под именем Лжедмитрия II. В июле 1607 года самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия, якобы спасшегося в 1606 году, появился в пограничном городе Стародубе. Он прибыл из Речи Посполитой, где до того сидел в тюрьме.

В сентябре 1607 года, когда Тула ещё оборонялась против войск Василия Шуйского, Лжедмитрий II с отрядом польских шляхтичей двинулся из Слародуба к верховьям Оки. Падение Тулы в октябре 1607 года заставило Лжедмитрия II бежать в район Севска (Комарицкую волость). Отсюда он вновь стал продвигаться к северу и в начале 1608 года задержался в Орле, где стал собирать войска.

В течение зимы и лета 1607-1608 гг. вокруг Лжедмитрия II собрались значительные польско-литовские отряды. Родственник литовскою канцлера Льва Сапеги - Ян Сапега с разрешения короля открыто собирал войска для нового похода. Польское правительство, стремясь избавиться от участников шляхетского восстания - «рокошан», давало им возможность уйти в пределы Русского государства. Так в армии Лжедмитрия II оказался один из участников «рокота», Лисовский. За крупными польскими панами - князьями Рожинским, Вишневецким (бывший покровитель Лжедмитрия I) и другими тянулись мелкие польские и литовские шляхтичи и всякие авантюристы. Помимо основного польско-литовского военною ядра к Лжедмитрию II стали присоединяться те, кто продолжал борьбу с правительством Шуйского. В Чернигово-Северских городах к нему примкнули мелкие служилые люди, потом подошли отряды казаков, ещё позже присоединились остатки разбитых отрядов Болотникова, в том числе атаман Заруцкий, ставший предводителем казачьих отрядов. Разбив весной 1608 г. царские войска под Волховом, отряды Лжедмитрия II 1 июня подошли к Москве и начали её осаду. Главная ставка интервентов была устроена в 12 км от Москвы, в селе Тушине. Поэтому за Лжецмитрием II утвердилось прозвище «тушинский вор». Вскоре в Тушинском лагере оказалась Марина Мнишек, «признавшая» в новом самозванце своего покойного мужа Лжедмитрия I. В лагерь стали поодиночке и целыми группами вливаться московские служилые люди, а также отдельные представители боярских родов, недовольные Василием Шуйским, - Трубецкие, Романовы и другие. В Тушине образовался свой царский двор, боярская дума. Фактическая же власть в Тушинском лагере принадлежала «комиссии децемвиров», состоявшей из 10 польских шляхтичей. Римско-католическая церковь внимательно следила за тем, что происходило в России, в надежде использовать Лжедмитрия II для своих целей. Боярско-дворянская группа в Тушинском лагере численно увеличивалась. Крестьяне же и холопы, приставшие к Лжедмитрию II после разгрома восстания Болотникова, наоборот, отходили от него. Политика властей Тушинскою лагеря и действия польских отрядов показали трудовому населению подлинное лицо тушинскою «царика», который являлся игрушкой в руках польской знати и части московских бояр, связавшей свою судьбу с интервентами. Не будучи в силах овладеть Москвой, тушинцы приступили к её блокаде. Они принялись расширять район своих операций. В первое время население некоторых городов, выступавшее против боярского правительства Шуйского, добровольно переходило на строну Лжедмитрия II. Очень скоро дальнейшее расширение территории стало возможно лишь путём вооружённого захвата городов. Особенно привлекал тушинцев ряд богатых северных и волжских городов: Ростов, Суздаль, Владимир, Ярославль, Вологда и другие города. К осени 1608 года они захватили и разграбили 22 города. Правительство Шуйского, неспособное возглавить борьбу с интервентами, всё более и более теряло влияние в стране. Именно в этот период в ряде районов (Псков, Поволжье Поморье, Западная Сибирь) развернулась борьба против крепостнического угнетения и олицетворявшего его правительства Шуйского. Тушинцы подвергали ограблению не только захваченные города, с не меньшим усердием они грабили крестьян. Лжедмитрий II раздавал сельские местности и города своим приверженцам, подвергавшим население полному разорению. Перед русским народом раскрывалась действительная роль польского авантюриста Лжедмитрия II. На насилия тушинцев горожане и крестьяне уже в конце 1608 года ответили стихийно поднявшейся народной войной.

Летом 1609 Речь Посполитая начала военные действия против России. Её войска вступили на русские земли, и первым городом на пути польских войск оказался Смоленск. Город, в котором тогда насчитывалось 80 тысяч жителей, оборонял 5,4-тысячный гарнизон во главе с воеводой Михаилом Шеиным. Перед приходом поляков Шеин велел выжечь посад, и его население также укрылось за стенами Смолеска. Укрылись в Смоленске и окрестные крестьяне, увеличив тем самым население города до 110 тысяч человек. Гетман Станислав Жолкевский, непосредственно руководивший польской армией, после обсуждения на военном совете способов овладения крепостью вынужден был доложить королю, что армия не располагает необходимыми для этого силами и средствами, предложил Сигизмунду III ограничиться блокадой Смоленска, а главными силам идти на Москву. Король же, решив во что бы то ни стало овладеть Смоленском, отклонил это предложение. Выполняя его волю, гетман приказал начать штурм. Штурм начался 27 сентября 1609 года. Во время ночной атаки польские минеры подкрались к Авраамиевским воротам и взорвали их петардой. Но воины гарнизона огнем орудий отбили ринувшуюся в пролом пехоту. Зимой поляки пытались делать подкопы. Но они не удались, поскольку смоляне имели при стенах в земле подслухи. Смоленские минеры докопались до польской галереи и взорвали ее. В подземных боях 16 и 27 января смоляне выбили поляков из галерей, а затем взорвали подкопы. Поражение в минной войне лишило польские войска надежды на быстрый успех. Стойкая оборона Смоленска сковывала главные силы интервентов, не давая им возможности двинуться на Москву. Это позволило М. В. Скопину-Шуйскому одержать ряд побед, очистить от врага обширные области на северо-западе страны, ликвидировать Тушинский лагерь Лжедмитрия II и в марте 1610 года освободить от осады Москву. Однако летом 1610 года ситуация резко изменилась в пользу польской стороны. После жестокого поражения идущих на помощь Смоленску русских войск под Клушино 24 июня 1610 года Сигизмунду уже ничто не мешало направить все усилия на взятие крепости. В июле в польский лагерь была подвезена осадная артиллерия, и поляки возобновили обстрел города. 19 июля, после того как орудийный огонь пробил брешь в стене, осаждавшие пошли на приступ, но штурм был отбит. 20 июля штурм возобновился, но вновь потерпел неудачу. 11 августа Сигизмунд предпринял еще одну попытку. Потеряв свыше тысячи человек, поляки и на этот раз были вынуждены отступить. Тем временем боярское правительство в ночь на 21 сентября 1610 года впустило поляков в Москву, свершив тем самым акт национальной измены. Положение обороняющихся еще более ухудшилось. Тем не менее, штурм, произведенный 21 ноября также закончился для поляков неудачей. После понесенных потерь Сигизмунд не стал больше рисковать и перешел к осаде. Переговоры с целью склонить горожан к капитуляции в сентябре 1610 года и марте 1611 не принесли желаемых результатов. Однако силы обороняющихся таяли, и к лету 1611 года в городе осталось в живых лишь 8 тысяч человек, а число способных держать оружие составило 200 человек. Именно в этот момент в лагерь в полякам перебежал предатель Дедешин. Он рассказал о бедственном положении гарнизона и указал наиболее слабое место обороны в западной части крепостной стены. Вечером 2 июня вражеские войска заняли исходное положение для последнего решающего штурма. Ровно в полночь, соблюдая тишину, враг двинулся вперед. В районе Авраамиевских ворот ему удалось незаметно взобраться по штурмовым лестницам на стену и ворваться в крепость. В это время немецкие наемники попытались проникнуть в крепость через брешь, пробитую накануне в стене. Но здесь дорогу им преградили несколько десятков русских воинов во главе с воеводой М. Б. Шеиным. В ожесточенной схватке почти все они пали смертью храбрых. Лишь несколько человек, в том числе и раненный в бою воевода, оказались в плену. Взорвав часть крепостной стены в том месте, где указал предатель, противник ворвался в город и с запада. На улицах пылающего города завязалась яростная борьба. Силы были явно неравны. К утру враг овладел Смоленском. Последние его защитники отступили на Соборную горку, где возвышался величественный Успенский собор. В его подвалах хранились пороховые запасы крепости. В стенах собора укрылись до 3000 горожан. Когда все защищавшие Соборную горку пали в неравном бою, и озверевшие ландскнехты ворвались в собор, раздался мощный взрыв. Под дымящимися руинами вместе с врагами погибли находившиеся там и не пожелавшие сдаться в плен смоляне. Эти безвестные русские патриоты предпочли смерть неволе. Так после 20-месячной героической обороны, исчерпав до конца свои оборонительные возможности, Смоленск пал. В ходе обороны погиб весь гарнизон крепости. Из тех 110 тысяч человек, что находились в городе к началу осады, в живых не осталось практически никого.Однако поляки не знали, что не только народ, но и сама Земля имеет историческую память, и когда через 330 лет на смоленскую землю были приведены пленные поляки, память Земли проснулась - потомки тех, кто жёг и топтал Смоленщину нашли свою смерть именно здесь. Но этих жертв оказалось недостаточно, чтобы искупить прежние злодеяния, и спустя еще семь десятилетий верхушка польской элиты разбилась о Смоленскую землю.

В отчаянном положении буйные братья Ляпуновы вновь решили свергнуть Василия Шуйского. Этот замысел одобряли агенты Лжедмитрия II, которые сулили одновременно низложить и своего Вора, чтобы потом примириться с москвичами и всей русской землёй выбрать общего царя. 17 июля 1610 толпа народа во главе с Захаром Ляпуновым ворвалась во дворец и потребовала, чтобы Василий Шуйский «положил царский посох». Василий отказался. Заговорщики тогда вышли на улицу и созвали народ, который вынес общий приговор бить челом Шуйскому, чтобы он сошёл с престола. Желанию всей Москвы царь Василий уже не мог противиться. Свергнутый Шуйский выехал с женой из Кремля. На следующий день пришла весть, что люди Лжедмитрия обманули москвичей и не желают отрекаться от своего «царя». Ляпуновы, тем не менее, спешили закрепить совершившийся в Москве переворот. 19 июля их люди пришли к Шуйскому и насильно постригли его в монахи.

Власть в Москве перешла к «Семибоярщине», которая, не поладив с Лжедмитрием, вступила в переговоры с уже подошедшим к городу гетманом Жолкевским. Бояре согласились передать русский престол сыну короля Сигизмунда, Владиславу. Жители города принесли Владиславу присягу, Семибоярщина допустила в Москву польский гарнизон. Устроив дела к выгоде поляков, Жолкевский поехал к продолжавшему осаждать Смоленск королю. Он привёз из Москвы (30 октября) пленниками в лагерь Сигизмунда Василия Шуйского и его братьев. Представленный королю Шуйский держался довольно гордо, говоря, что попал в плен не по причине побед поляков, а от измены своих бояр.

По благословению и по совету святейшаго Ермогена патриарха Московскаго и всея Русии [и освященного собора и по приговору всех служилых людей Ф. И. Мстиславский с боярами заключил договор с представителями короля и Речи Посполитой на следующих условиях]:

Великий государь Жигимонт король пожалует, даст на Владимерское и на Московское и на все великия государства Российскаго царствия сына своего королевича Владислава Жигимонтовича.

И государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу, колико государь придет в царствующий град Москву, венчатись на Владимерское и на Московское государство и на все великия и славныя государства Российскаго царствия царским венцем и диадимою от святейшаго Ермогена патриарха Московскаго и всея Русии и ото всего освященнаго собору греческия веры по прежнему чину и достоянию, как прежние великие государи цари Московские венчались.

А будучи государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу на Российском государстве, церкви Божия на Москве и по всем городам и по селам в Московском государстве и во всем Российском царствии чтити и украшати во всем по прежнему обычаю и от разоренья ото всякаго оберегати.

И святым Божиим иконам и пречистыя Богородицы и всем святым и чудотворным мощем поклонятися и почитати. И святительскому и священническому чину и всем православным христианам быть в православной христианской вере греческаго закона по-прежнему.

И римския веры и иных розных вер костелов и всяких иных вер молебных храмов в Московском государстве и по городам и по селам нигде не ставити. А что говорил гетман по королевскому ответу, чтоб в царствующем граде Москве хотя б один римской костел быта мог для людей польских и литовских, которые при государе королевиче мешкати будут, о том государю королевичу с патриархом, и со всем духовным чином, и с бояры, и со всеми думными людьми говорити.

А христианския нашия православныя веры греческаго закона ничем не рушати и не безчестити. И иных никаких вер не вводити, чтоб наша святая православная вера греческаго закона имела свою целость и красоту по прежнему.

И Российскаго государства людей православных христиан от греческия веры в римскую и ни в которую иную силою и нужею и иными никакими мерами не отводити.

И жидом в Российское во все государство с торгом и никоторыми иными делы не въезжати.

Цельбоносные гробы и мощи святых государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу имети в великой чести.

А святейшаго Ермогена патриарха Московскаго и всея Русии, также и митрополитов, архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов, попов и дьяконов, и священнических и иноческих чинов, и весь освященный собор христианския нашия православныя веры греческаго закона чтити и беречи во всем.

И в духовныя во всякия святительския дела не вступатися. И иных вер, опричь греческия веры, в духовной чин не поставляти.

А что дано церквам Божиим и в монастыри вотчин или угодей, и что шло при прежних царех ружнаго хлеба, и денег, и всяких угодей - и того данья всех прежних государей московских, и боярскаго, и всяких людей данья у церквей Божиих и у монастырей не отъимати, бытн всему по прежнему, ни в чем не нарушаючи.

И церковных всяких и монастырских чинов ни в чем не рушити. И ружные всякие оброки церковные и монастырские, которые преж сего давано из государския казны - то все давати по прежнему из государския казны.

И милости ради великаго Бога к церквам и к монастырем всякаго даяния прибавливати.

Боярам, и окольничим, и дворянам, и дьякам думным, и чашникам, и стольникам, и стряпчим, и дьякам, и приказным всяким людем во всех приказех у всяких государственных у земских расправных дел, и по городам воеводам, и дьякам, и всяким приказным людем, и всяким чинам быти по прежнему, как повелось в Московском государстве при прежних великих государех.

А польским и литовским людем на Москве ни у каких у земских расправных дел, и по городам в воеводах и в приказных людех не быти, и в наместничество и в староство городов польским и литовским людем не давати.

[Поляков и литовцев своей свиты Владислав мог жаловать деньгами и поместьями. Русских служилых людей - от бояр до пушкарей - он должен был иметь] всех по достоинству в чести, и в жалованьи, и в милости... прежних обычаев и чинов, которые были в Московском государстве, не переменяти, и московских княженетских и боярских родов приезжими иноземцы в отечестве [родовитости] и в чести не теснити и не понижати.

<Владислав обязывался сохранять за владельцами прежние поместья, вотчины и казенные оклады и изменять их лишь по совету с Думой, как и юридические нормы; важные судебные решения, особенно смертные приговоры, новый царь мог выносить только вместе с боярским судом.

Между Россией и Речью Посполитой предполагался мир и военный союз. Запрещалось мстить за погибших с обеих сторон при свержении Лжедмитрия I, без выкупа возвращались все пленные. Прежними оставались налоги и торговые правила. Обоюдно укреплялось крепостное право.>

Торговым и пашенным крестьянам в Литву с Руси и из Литвы на Русь выходу не быти, также и на Руси промеж себя христианам выходу не быти. Боярам, и дворянам, и всем чинам держати крепостных людей по прежнему обычаю, по крепостям...

<О казаках должны были принять особое решение - быть им или не быть. От иноземцев и «воров» очищались все территории Российского государства, «как были до нынешния Смуты». Королю выплачивалась контрибуция. Лжедмитрия II следовало «изымати или убити», Марину Мнишек вернуть в Польшу.>

А гетману Станиславу Станиславовичу (Жолкевскому) в город Москву польских, и литовских, и неметских, и всяких ратных людей, которые с ним и которые с Яном Сапегою, без повеления бояр и без дела не впущать...

А про Смоленск гетману бита челом и отписати к великому государю Жигимонту королю, чтоб король по Смоленску бита не велел и тесноты б городу никакия учинити не велел.

А о крещеньи, чтоб государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу пожаловати креститися в нашу православную христианскую веру греческаго закона и быта в нашей православной христианской греческой вере, и о иных недоговорных статьях и о всяких делех [послать посольство к Сигизмунду и Владиславу].

Первый источник - Карамзин Николай Михайлович и его работа "История государства Российского" Том 12, глава 4. Таким образом, случилось первое нарушение договора, по коему надлежало Гетману отступить к Можайску. Употребили лукавство. Опасаясь непостоянства Россиян и желая скорее иметь все в руках своих, Гетман склонил не только Михаила Салтыкова с Тушинскими изменниками, но и Мстиславского, и других Бояр легкоумных, хотя и честных, требовать вступления Ляхов в Москву для усмирения мятежной черни, будто бы готовой призвать Лжедимитрия. Не слушали ни Патриарха, ни Вельмож благоразумнейших, еще ревностных к Государственной независимости. Впустили иноземцев ночью; велели им свернуть знамена, идти безмолвно в тишине пустых улиц, - и жители на рассвете увидели себя как бы пленниками между воинами Королевскими: изумились, негодовали, однако ж успокоились, веря торжественному объявлению Думы, что Ляхи будут у них не господствовать, а служить: хранить жизнь и достояние Владиславовых подданных. Сии мнимые хранители заняли все укрепления, башни, ворота в Кремле, Китае и Белом городе; овладели пушками и снарядами, расположились в палатах Царских и в лучших домах целыми дружинами для безопасности.

Лжедмитрий II - второй самозванец, что выдавал себя за сына Ивана IV. Он также был авантюристом и самозванцем, которому якобы удалось спастись во время восстания 1606 года. Молчанов, который участвовал в убийстве Федора Годунова, бежавший к западным границам, стал распространять слух о том, что царевичу Дмитрию удалось выжить.

Вопрос о происхождении самозванца вызывает много споров. Его появление было выгодно определенным кругам. Он в первый раз появляется в Белоруссии (в Пропойске), был пойман как шпион и назвался Андреем Нагим, сказал, что он родственник убитого царя Дмитрия и вынужден скрываться от Шуйского. Задержанный попросил отправить его в Стародуб. Прибыв туда, он начинает распространять слухи, о том в городе находится живой царь Дмитрий. При поисках Дмитрия указали на Нагого. Он вначале отказывался, но горожане стали угрожать пришельцу пытками, пришелец назвался Дмитрием.

Тушинский вор

В этом маленьком городке стали собираться сторонники царя. В 1607 году осуществляются походы на Брянск и Тулу.

Они дошли до столицы, но Кремль не удалось захватить. Захватчики засели в подмосковном городе – Тушине, поэтому авантюриста прозвали Тушинским вором.

Его армия была скомплектована из поляков, покинувших Москву после казни Лжедмитрия I. Возглавляли ее князья Вишневецкий и Ружинский. К ним присоединились отряды казаков, возглавляемые Заруцким, и небольшие группы Болотникова, уцелевшие от разгрома. Собралось около 3 000 воинов.

В Тушино самозванец сформировал правительство, в которое вошли некоторые русские феодалы и приказные дельцы (Филарет Романов, князья Трубецкие и другие). Фактическое руководство оказалось в руках польских командующих во главе с гетманом Ружинским.

Лжедмитрию II в августе 1608 года удалось осуществить тайное венчание с Мариной Мнишек, полячка «узнала» в нем своего супруга. Часть московских бояр (тушинских перелетов), недовольных царем Василием Шуйским поддержали самозванца.

В апреле 1609 года Лжедмитрий ІІ показался перед народом. На его голове была шапка, украшенная драгоценными камнями, они сияли при солнечном свете. Так возникла поговорка о том, что на воре шапка горит.

Лжедмитрию II удалось воспользоваться народной борьбой против власти Шуйского и взять под контроль территории в восточном, северном и северо-западном направлении от Москвы. Для того чтобы привлечь помещиков, Самозванец занялся раздачей земель с крестьянами.

Территория, попавшая под контроль правителя, подверглась денежным и натуральным реквизициям для содержания польского войска. Такая политика вызвала национально - освободительную борьбу.

С 1609 года земли, контролируемые Лжедмитрием, стремительно сокращаются. Летом поляки начинают интервенцию против Российского государства, что привело к развалу ставки в Тушино. На сторону Сигизмунда III переходят поляки и некоторые русские феодалы. В конце 1609 года самозванец бежит в Калугу.

Конец правления

Следом за мужем в город приезжает Марина Мнишек. 11 декабря тушинский вор был убит крещеным татарином Петром Урусовым. Он рассекает ударом сабли плечо, брат Урусова отрубил самозванцу голову. Это была месть за то, что Лжедмитрий казнил Ураз-Магомета (Касимовского царька).

Вскоре после смерти Самозваного царя у Мнишек родился мальчик. Его назвали Иваном, в народе называли «воренок». Польская пани недолго тосковала по мужу, ее следующим супругом стал казачий атаман Заруцкий.

Польским войскам удалось захватить Смоленск, поскольку страна была полностью разорена.

Сакрализация власти была надежно обеспечена тезисом о царе как помазаннике Божием. Потому теоретической предпосылкой возникновения самозванства должно было стать массовое сомнение в том, что правящий монарх занимает свой престол по праву. Так, «самозванство» царя стало причиной появления настоящего самозванца как претендента на корону. Вероятно, именно колебания относительно легитимности пребывания Бориса Годунова у власти породили фигуру первого русского самозванца — Лжедмитрия I. Несмотря на то, что новый царь был избран на царство Земским собором и даже дважды отказывался от столь высокого чина, однако, род Годуновых был далеко на так влиятелен и знатен (даже несмотря на родство с предыдущим царем Федором Ивановичем).

Вероятно, Лжедмитрий II был еврейского происхождения и у Лжедмитрия I

Потому старомосковский род Романовых имел существенные преимущества в иерархии престолонаследия. Не говоря уже о странной гибели царевича Дмитрия в Угличе, когда подозрения в убийстве неизбежно легли на ближайшего боярина и шурина царя. Монах-расстрига Григорий Отрепьев, будущий Лжедмитрий I, своим отождествлением с трагически погибшим царевичем фактически открыл «ящик Пандоры» — следом за ним череда самозванцев неуклонно растет.

Портрет Лжедмитрия I

Те, кому доверял Лжедмитрий I и приблизил к себе, больше всех остальных стали ругать его после смерти. Некоторые из них даже пытались войти в доверие к вновь избранному царю Василию Шуйскому. Так, приближенный первого самозванца князь Григорий Петрович Шаховской получил должность воеводы в Путивле — именно в том городе, жители которого особенно доброжелательно относились к появлению Лжедмитрия, где все еще оставались его сторонники. Зная все обстоятельства восшествия Шуйского на престол, Шаховской созвал в Путивле народный сход, на котором объявил, что вместо Дмитрия (Лжедмитрия) в Москве был убит другой человек («немец», то есть некий иностранец, немой — в том смысле, что не говорил по-русски). Настоящий царь жив и скрывается в надежном месте, ожидая благоприятного момента, чтобы вернуть себе законную власть. Этой легенде поверили сначала жители Путивля, а потом и весь юг страны, который, казалось, только этого и ждал: посадские люди (горожане), стрельцы, казаки, крестьяне охотно вступали в «армию» Шаховского и его соратника, черниговского воеводы князя Андрея Телятевского.

Лжедмитрий II объявил себя царем под страхом пыток

Стремительно распространившимся слухом о чудесном «воскрешении» Дмитрия не преминула воспользоваться и Польша, которая смогла быстро материализовать нового самозванца — Лжедмитрия II. В этой истории поражает тот факт, насколько скоро москвичи, присутствовавшие при расправе над трупом покойного царя, смогли забыть эти события и безоговорочно поверить в фантастическое спасение. По словам Н. М. Карамзина, у русского народа «действовала любовь к чудесному и любовь к мятежам», а профессиональный француз-наемник русской армии Ж. Маржерет остроумно заметил, что «чернь московская была готова менять царей еженедельно, в надежде доискаться лучшего».

Гавриил Никитич Горелов. «Восстание Болотникова»

Больше всего вопросов и загадок в истории Лжедмитрия II связаны с тайной его настоящего имени. Первые известия о появлении спасшегося царя датируются зимой 1607 года, когда в Литве обнаружился самозванец, один из многих других, кто выдавал себя за царственную особу. В среде терских казаков появился и царевич Петр Федорович (якобы сын царя Федора, то есть внук Ивана Грозного), и царевич Иван-Август (якобы сын Ивана Грозного от брака с Анной Колтовской). Первый из вышеперечисленных самозванцев мародерствовал на юге России, а затем вступил в ряды армии Ивана Болотникова, а второй претендент на престол удачно действовал в Нижнем Поволжье, где ему удалось захватить Астрахань. Вслед за ними появился еще один «внук» Ивана IV, «сын» царевича Ивана Ивановича — Лаврентий. В мае 1607 года Лжедмитрий II перешел русско-польскую границу, подошел со своим войском к Стародубу, где был признан местными жителями. Его войско постепенно пополнялось добровольцами и наемниками, а потому в сентябре он смог двинуться на помощь Лжепетру и Болотникову.

Воевода Лжедмитрия II князь Дмитрий Мосальский Горбатый «сказывал с пытки», что самозванец «с Москвы с Арбату из Законюшев попов сын Митька». Другой его бывший соратник Афанасий Цыплятев на допросе говорил, что «царевича Дмитрея называют литвином, Ондрея Курбского сыном». «Московский летописец» и келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий считал его выходцем из семьи стародубских бояр Веревкиных (они были одними из первых, кто признал легитимность самозванца). Польские летописцы, современники тех событий полагали, что имя убитого в 1606 году царя принял крещеный еврей Богданко (или Богдан Сутупов). Он был учителем в Шклове, а затем перебрался в Могилев, где находился в услужении у священника. За некие проступки шкловскому учителю грозила тюрьма — и как раз в этот момент его заприметил участник похода Лжедмитрия I на Москву поляк М. Меховский. Ему показалось, что тот внешне похож на погибшего самозванца. Известный русский историк Смуты, Р. Г. Скрынников, опираясь на иностранные источники, полагал, что Лжедмитрий II «разумел и язык Еврейский, читал Талмуд, книги Раввинов, именно Сигизмунд послал его, назвав Димитрием Царевичем».

Письмо Лжедмитрия II сандомирскому воеводе Юрию Мнишеку из Орла о своем скором восшествии на российский престол с помощью польского короля Сигизмунда III. Подпись — автограф Лжедмитрия II, январь 1608 года

Дойдя со своим разношерстным войском до Москвы, Лжедмитрий II встает лагерем в селе Тушино, где и будет в дальнейшем располагаться его «штаб-квартира» (отсюда и закрепившееся прозвище самозванца — «тушинский вор»). Интересен в этой связи тот факт, что в деле формирования легитимности нового претендента на престол немалую роль сыграл патриарх Филарет, Федор Никитич Романов, чья поддержка имела неоценимое значение для самозванца: Богдан Шкловский выдавал себя за сына Ивана Грозного, а Филарет был племянником этого царя — «родственники» должны были помочь друг другу. Судя по описаниям современников событий, «воровская» столица имела весьма неприглядный вид. Вершина холма была усеяна шатрами польских гусар. Среди них стояла просторная рубленая изба, служившая «дворцом» для самозванца. За «дворцом» располагались жилища русской знати. Простые люди занимали обширные предместья, расположившиеся у подножия холма. Наспех сколоченные, крытые соломой «сараи» стояли тут очень тесно, примыкая одна к одной, а жилища были битком набиты казаками, стрельцами, холопами и прочим «подлым» людом.

Самозванец был на прогулке, когда князь Урусов убил его

Так сформировалась ситуация политического двоевластия, неизбежно появляющаяся в годы гражданской войны. По выражению Карамзина, «народ уже играл царями, узнав, что они могут быть избираемы и низвергаемы его властию или дерзким своевольством». Многие из бежавших от Василия Шуйского в стан его врага — Лжедмитрия II, снова возвращались обратно, вплоть до того, что родственники договаривались между собой, кому ехать в Тушино, а кому оставаться в Москве, чтобы извлечь пользу и в одном лагере, и в другом. Получив жалованье в Москве, ехали получать деньги в Тушино.

Сергей Милорадович. Оборона Троице-Сергиевой Лавры от войск Лжедмитрия II в 1608—1610 годах.

Весьма важный аспект в истории Лжедмитрия II — его взаимоотношения с польским королем Сигизмундом III, который сначала видел в нем средство для ослабления Шуйского и отвлечения собственных граждан и знати от внутренних дел Речи Посполитой. Однако, в 1609 году положение «тушинского вора» существенно поменялось: в его лагере со страхом ожидали прихода русско-шведских отрядов Я. П. Делагарди и М. В.Скопина-Шуйского, разгромивших летом тушинского полковника Александра Зборовского. Оказавшись фактически в ловушке, большая часть польских наемников предпочитает договориться со своим королем Сигизмундом, что безусловно подорвало авторитет Лжедмитрия. Летом 1610 года войско польского гетмана Станислава Жолкевского занимает Москву, а сам он по предложению думных бояр соглашается присягнуть на условиях избрания сына Сигизмунда, королевича Владислава, на российский трон. Московское боярство, устав от разорительной гражданской войны, было заинтересовано в устранении самозванца. Они первые предлагают в целом нерешительному Сигизмунду III выход из сложившейся двусмысленной ситуации: убийство Лжедмитрия II, на которое король хоть и не сразу, но соглашается.

Для Руси начало 17 века стало одним из сложнейших периодов за всю историю. Неурожаи в течение нескольких лет, подряд, спровоцировали недовольство правлением Бориса Годунова не только в кругах боярской знати, но и среди простого люда.

Человек, позже ставший известным, как Лжедмитрий 1 (и, конечно же, серьезные политические силы в Польше), воспользовался удобнейшим моментом и в 1601 г. объявил себя чудесным образом спасшимся царевичем.

Нужно сказать, что происхождение Лжедмитрия 1 остается до сих пор достоверно не установленным. Однако краткая биография Лжедмитрия 1 сообщает, что он был сыном Богдана Отрепьева, дворянина из Галича. Приняв постриг, Григорий Отрепьев стал монахом Чудова монастыря, откуда бежал, предположительно, в 1601 г.

После 1601 г., получив серьезную поддержку аристократии и духовенства Польши, Лжедмитрий занимается подготовкой возвращения «законного» правителя на престол России. Сам же Лжедмитрий в этот период щедро раздает обещания о вознаграждениях (отдать Польше Северскую и Смоленскую земли) и помощи (в частности Сигизмунду 3 против Швеции), принимает тайно католичество.

Только осенью 1604 г. он с польско-литовским отрядом вступает на Российские земли недалеко от Чернигова. Этот ход, видимо, был неплохо рассчитан. Крестьянские восстания в южных землях очень поспособствовали успешному исходу похода. Лжедмитрий 1 смог хорошо укрепиться в Путивле.

Вскоре после этого умирает Борис Годунов. Власть переходит к его сыну Федору. Но, он был 1 июня 1605 г. свергнут в ходе восстания. А основная часть армии перешла на сторону самозванца. Вступив в столицу России 30 июня 1605 г. по новому стилю, Лжедмитрий 1 уже на следующий день был коронован на царство. Церемония прошла в Успенском соборе.

Началось правление Лжедмитрия 1 с попыток проведения самостоятельной политики. Он учредил денежные и земельные оклады желая получить поддержку знати. Средства на это требовались немалые и они были найдены за счет пересмотра земельных прав монастырей. Крестьяне, так же, получили определенные послабления. Например, южные области были освобождены от выплаты налогов на 10 лет. Однако меры эти успеха Лжедмитрию не принесли. Для выплаты денег Польше пришлось заметно увеличить налоги. И это привлекло кркстьянско-казацкому восстанию уже в следующем 1606 году. Для его прекращения самозванцу пришлось пойти на большие уступки, но военная сила не применялась.

Однако в полном объеме выполнять обещания, данные Сигизмунду 3, Лжедмитрий 1 не спешил, что заметно испортило их взаимоотношения. Ситуация внутри страны тоже была близка к кризису. В результате возникшего заговора, во главе которого встал Шуйский Лжедмитрий 1 был убит. Это произошло во время вспыхнувшего в столице бунта. Горожане, крайне негативно настроенные против множества поляков, съехавшихся на свадьбу самозванца и Марии Мнишек. Тело первоначально захоронили, но потом сожгли. Пепел был выстелен из пушки в сторону Польши.

Но, уже в 167 г. в Польше появился еще один самозванец – Лжедмитрий 2. Он известен под прозвищем Тушинский Вор. О биографии этого «чудом спасшегося Лжедмитрия 1» известно крайне мало. Пожалуй, единственный достоверно установленный факт – это его невероятная похожесть на первого самозванца. Он поддержал начавшееся в тот период восстание Болотникова. Однако двум армиям не удалось соединиться под Тулой, как планировалось изначально.

В 1608 г. войско Шуйского было полностью разбито, а сам Лжедмитрий 2 обосновался в Тушине. Москву взять ему не удалось, а потому армия занялась грабежами и погромами. Именно из-за этого эпизода в биографии Лжедмитрий и получил свое прозвище. Такое «правление Лжедмитрия 2» продолжалось 2 г. Не в силах самостоятельно изменить ситуацию, Шуйский заключил договор с правителем Швеции, обещая отдать Карелы, в обмен на помощь. Михаил Скопин-Шуйский, племянник царя был поставлен командующим. Он оказался талантлив в ратном деле и победы Шуйского дали Польше повод вмешаться и начать интервенцию. Однако путь по русским землям не был простым. Смоленск смог обороняться 20 месяцев.

Лжедмитрий 2 после появления войска Шуйского бежал и обосновался в Калуге. На царство был венчан Сигизмунд Владислав. Надежды, которые возлагались на Скопина-Шуйского, не оправдались. В 1610 г. он при невыясненных обстоятельствах умер. Надеясь вновь занять престол, Лжедмитрий 2 с войском двинулся к столице. Но, скоро ему снова пришлось бежать в Калугу, где он и был убит в августе 1610 г. В 1613 г. Смутное Время для Руси закончилось и на царство был венчан первый правитель из рода Романовых.

Летом 1607 г. на западных границах России появился новый самозванец. Это был бродячий учитель, внешне похожий на Лжедмитрия I. Польские шлях­тичи вместе с Молчановым уговорили его назвать себя Дмитрием.

Польский король поощрял шляхтичей. Главной ударной силой войска Лжедмитрия II стали польские наемники. На Москву, кроме польских отрядов, шли запорожские и донские казаки и бывшие болотниковцы.

1 мая 1607 г. рать Лжедмитрия II нанесла поражение царскому войску под городом Волховом, и вскоре самозванец оказался под Москвой - в селе Тушине. Он вошел в русскую историю под именем тушинского вора.

При самозванце были созданы свои органы управления - Боярская дума, приказы; Патриархом стал ростовский митрополит Филарет (Романов).

Так в России появились два царя, два правительства, две столицы. Смута достигла своего пика.

В поисках материальных благ, наград и привилегий бояре и дворяне часто перебегали из Москвы в Тушино и обратно. Их называли за это перелетами.

К Тушину подходили все новые польско-литовские отряды. Тушинский стан превратился в лагерь иноземного войска. Сторонники Лжедмитрия II для укрепления его авторитета привезли в Тушино захваченную ими Марину Мнишек. Под нажимом поляков и за огромные деньги 19-летняя авантюристка признала в Лжедмитрии II своего убитого мужа и тайно обвенчалась с ним.

Однако ничто не могло поддержать популярность Лжедмитрия II. В отличие от своего предшественника он оказался человеком бесталанным. Польские отряды захватывали русские города и села, грабили людей. Особенно злодействовал шляхтич Лисовский. В одной из своих грамот пострадавшие писали самозванцу: «Мы, бедные, ограбленные и погорелые крестьянишки, погибли и разорены от твоих ратных воинских людей. Лошади, коровы и всякая животина побраны, а мы сами и жены мучены».

Осенью польские отряды напали на православную святыню - Троице-Сергиев монастырь. Монахи и укрывавшиеся за стенами монастыря посадские люди и крестьяне более года держали оборону. В боях отличилась монахиня Ольга (дочь Бориса Годунова Ксения). Польские советники Лжедмитрия II настаивали на унии католичества и православия, на перенесении русской столицы из Москвы в другой город.

С каждым днем народ все яснее понимал, что войско «доброго царя» превратилось в сборище захватчиков.

Русские стали покидать самозванца, выгоняли его представителей, отказывались везти в Тушино налоги. Города севера и Поволжья обменивались грамотами, в которых клялись постоять за православную веру и польским и литовским людям не сдаться.

Гражданская война перерастала в национально-освободительную.

Иностранное вмешательство в русскую Смуту

Для спасения своей власти и сохранения государства Василий Шуйский заключил договор о помощи между Россией и Швецией, которая находилась в состоянии войны с Польшей. Переговоры со шведами в Новгороде возглавил племянник царя - молодой талантливый полководец М. В. С копии Шуйский. М. В. Скопин-Шуйский пообещал шведам город Корелу с округой Шуйский и отказ от прав на Ливонию. Шведы обязались дать 5-тысячный корпус (в действительности в Россию пришло гораздо больше войск), не разорять русские земли, с уваже­нием относиться к православным храмам.

Поначалу договор соблюдался. Весной 1609 г. союзное войско, двигаясь от Новгорода, начало успешное наступление на тушинцев. Их выбили из многих городов, и вскоре Скопин-Шуйский освободил Троице-Сергиев монастырь от осады. Шведы, не получив от Шуйского денег, начали разорять и грабить русскую территорию. Хозяйничанье иноземцев на Русской земле вызывало патриотические настроения.

Польский король разорвал мир с Россией и начал открытые военные действия. Осенью польские войска осадили Смоленск. Город во главе с воеводой Шейным защищался отчаянно.

Не нуждаясь больше в Лжедмитрий II, поляки стали откровенно пренебрегать им; с севера надвигалась объеди­ненная русско-шведская рать. В этих условиях тушинский вор тайно бежал в Калугу, куда за ним последовала и Марина Мнишек.

Пик Смуты

Теперь в России появились три центра власти - Москва, Тушино и Калуга. Лжедмитрий II был под контролем польских искателей наживы, бывших сподвижников первого самозванца и казаков. Лидеры русских тушинцев, в том числе Филарет (Романов), решили противопоставить Василию Шуйскому другую фигуру и пригласить на русский престол сына польского короля - юного Владислава.

Приглашение принца из другой страны было обычным делом для европейских стран. Предложение тушинцев явилось продолжением боярской линии на ограничение самодержавной власти монарха. За спиной королевича Владислава стоял его отец Сигизмунд ІІІ, желавший завоевать Россию, поэтому тушинцы в проекте соглашения ограничили власть Владислава рядом условий. С этим и отправилось посольство из Тушина к королю под Смоленск.

Свержение Шуйского

Войско Скопина-Шуйского вступило в Москву. Популярность молодого полководца росла, о нем говорили как о будущем русском царе. Но он неожиданно занемог и через несколько дней скончался. Пошли слухи, что Скопин-Шуйский был отравлен. Молва приписала царю Василию смерть народного любимца. Кроме то­го, становилось ясно, что московское правительство втя­нуло в русскую Смуту шведов и оказалось в состоянии войны с Польшей. Против Шуйского поднялись все - остатки тушинского лагеря, самозванец с войсками в Калуге, дворяне южных российских земель.

Лжедмитрий II встал с войсками около села Коломенского, и Москва снова оказалась в осаде. В этот критический момент московские бояре вместе с тушинскими организовали заговор против Шуйского. 17 июля 1610 г. он был схвачен, лишен престола и насильно пострижен в монахи. Позднее его вместе с братьями выдали полякам. Через два года в плену Шуйский погиб.

Семибоярщина

Во главе переворота стояли семь членов Боярской думы - Ф. И. Мстиславский, В. В. Голицын и др., поэтому новое правительство прозвали семибоярщиной.

Семибоярщина добивалась передачи власти в стране Боярской думе. В крестоприводной грамоте, на которой народ должен был давать клятву верности, говорилось: «Слушать бояр и суд их любить. Там же шла речь о том, что впоследствии бояре выберут вместе со всеми людьми государя».

Если бы Россия пошла по этому пути, то, вероятно, в российской истории не было бы более самодержавной власти монарха. В тех условиях это был несомненный шаг вперед по пути цивилизационного развития.

Выступив против самозванца, семибоярщина стремилась восстановить порядок в стране, покончить с войной против Польши. Московские бояре вместе с тушинцами вновь предложили русский престол королевичу Владиславу при условии, что он перейдет в православие, женится на православной, очистит Русскую землю от польских отрядов. Тем самым бояре прекращали борьбу за престол, получали зависимого царя, устанавливали с Польшей союзные отношения.

Патриарх Гермоген поначалу поддержал эти предложения. Переговоры начались с гетманом Жолкевским, чье войско из-под Смоленска подошло к Москве. Московских жителей стали приводить к присяге в пользу Владислава. Вскоре московское посольство во главе с Филаретом (Романовым) и князем Голицыным выехало под Смоленск к королю.

Совместными действиями войско Боярской думы и поляков отогнало от Москвы Лжедмитрия П. Он снова бежал в Калугу. В ночь на 21 сентября 1610 г. поляки тайно заняли Кремль. Теперь Боярская дума имела надежную защиту против самозванца.

Но события в Калуге сразу изменили ситуацию. Во время охоты Лжедмитрий был убит соратниками. Вторая самозванщина закончилась. Идея царя Дмитрия рухнула. Правда, оставалась еще Марина Мнишек, которая через несколько дней после гибели мужа родила сына Ивана. Воренок как его назвали в России, оставался единственной надеждой сторонников самозванца.

Сигизмунд III отказался снять осаду Смоленска, возражал против перехода сына в православие, а потом потребовал российский престол себе. Послов он задержал. Снова ситуация резко изменилась. Польский король продолжал вести войну с Россией. Шведы из союзников превратились во врагов, т.к. российское население начало присягать Владиславу. Шведы захватили северные русские города. Боярская дума также превратилась в пленников польского гарнизона столицы.

Первое ополчение

В этот критический момент активную патриотическую позицию проявили средние слои населения России - зажиточные посадские люди, купечество, ремесленники, дворянство, государственные крестьяне, казачество, часть бояр и князей.

Во главе патриотического движения встал несгибаемый Патриарх Гермоген. Он проклял всех пособников поляков, призвал русских не подчиняться Владиславу, неустанно объяснял, что России нужен царь из числа православных боярских родов. Города вновь стали ссылаться между собой грамотами, в которых призывали: Стоять за православную веру и за Московское государство, королю польскому креста не целовать, не служить ему. Московское государство от польских и литовских людей очищать. И кто с ними против Московского государства станет, против всех биться неослабно.

Первой поднялась Рязань во главе с Я. Я. Ляпуновым. С начала 1611 г. к Москве шли отряды из городов, казацкие отряды во главе с атаманом Я. М. Заруцким и князем Д. Т. Трубецким. Целью Первого народного ополчения было освобождение Москвы от поляков. Во главе ополчения встал Совет всей земли.

Бои в Москве

Ополченцы подошли к Москве. Народ столицы с радостью ждал освободителей, а поляки вместе с боярами готовились к обороне. Патриарха Гермогена заточили в темницу, у населения изымали оружие и даже топоры и ножи. 19 марта 1611 г. вспыхнуло восстание во главе с тайно пробравшимися в Москву воеводами-ополченцами. Князь Д.М. Пожарский организовал сопротивление на Сретенке. Повстанцы перегородили улицы столами, скамьями, бревнами, стреляли в поляков и немецких наемников. Пожарский отбил атаку врагов, построил острожек невдалеке от Китай-города и оборонял его вместе с русскими пушкарями.

Тогда поляки подожгли Москву. Охватило пламенем и острожек Пожарского. Израненного князя соратники вынесли из боя. Первое ополчение подошло к уже покоренному и выжженному городу.

Распад Первого ополчения

Летом пришло известие о падении Смоленска. Пушечными ядрами поляки пробили брешь в стене и через пролом пошли на приступ. Защитников в городе оставалось мало, и все же весь день гарнизон мужественно сражался. Раненого воеводу Шеина захватили в плен.

3 июля 1611 г. оставшиеся защитники города и его жители, не желая сдаваться, заперлись в соборе Пресвятой Богородицы и взорвали себя.

Сигизмунд III направил на Москву новое войско под командованием гетмана Ходкевича, а сам вернулся в Краков и открыто объявил о своих претензиях на русский трон.

Одновременно шведы захватили Новгород и заставили правителей города заключить с ними договор о поддержке шведского принца в качестве будущего русского царя.

Началась борьба между Швецией и Польшей за русский трон. Новгородская земля отложилась от России.

Отряды Первого ополчения безуспешно пытались взять Москву, и тогда они укрепились в Белом городе.

Для руководства движением было избрано правительство в составе князя Д. Т. Трубецкого, предводителя казаков Я. М. Заруцкого и воеводы Я. Я. Ляпунова.

Совет всей земли принял приговор, который опреде­лил ближайшие задачи движения - вернуть страну к старым порядкам, отменить раздачу земель, пожалованных тушинским вором и правительством Шуйского, увеличить раздачу земель дворянам, предоставить земли и денежные оклады казакам, которые давно служат и захотят служить дальше. Одновременно «Приговор» предлагал убрать казацкие отряды из городов России, чтобы они не смели грабить людей, а в случае продолжения разбоев и грабежей казнить их смертью. «Приговор» запрещал казакам занимать должности в земском управлении. Но особенную их злобу вызвал пункт о сыске и возвращении к вотчинникам и помещикам беглых крестьян, многие из которых были в казацком лагере. Совет всей земли требовал наведения в стране порядка и законности. Это не устраивало многих казацких атаманов.

Обострились личные отношения между вождями Первого ополчения. Ляпунов проявлял неуважение к другим командирам, заставлял их подолгу ждать приема около своей избы. Казаки несколько раз приглашали Ляпунова для объяснений, а когда после третьего приглашения он пришел, зарубили его саблями. Дворяне остались без предводителя.

У Первого ополчения хватило сил предпринять еще две попытки овладения городом, но они были неудачны. К зиме 1611/12 г. Первое ополчение окончательно распалось.

Второе ополчение

Казалось, возврата к единому и незави­симому государству нет. В Москве власть удерживали по­ляки вместе с Боярской думой. Под Москвой существовало правительство Первого ополчения во главе с Иваном Заруцким, провозгласившим младенца Ивана, сына Марины Мнишек, царем. Новгородскую землю захватили шведы. Псковом правил Лжедмитрий III - посадский человек Сидорка. Ряд городов - Путивль, Казань и другие не признавали никакой власти. Польский король объявил себя русским государем и готовился к походу на Москву. Замерла торговля, многие города были опустошены, полу­сожженной стояла Москва.

И все-таки идея народного сопротивления не умерла. Ведущая роль в мобилизации сил народа принадлежала Русской Православной Церкви. Из кремлевской темницы через верных людей Патриарх Гермоген посылал грамоты, в которых призывал русский народ встать против польских захватчиков за воссоздание государства под скипетром русского православного царя. Ему вторили грамоты, рассылавшиеся из Троице-Сергиева монастыря: «Пусть служилые люди без всякого мешкания спешат к Москве, в сход к боярам, воеводам и ко всем православным христианам».

Новое движение за возрождение Российского государства зародилось в Нижнем Новгороде. Здесь после получения призывов Патриарха и Троицких монахов осенью 1611 г. горожане стали собираться на сходки.

Лидером движения оказался нижегородский посадский человек, земский староста, торговец мясом Кузьма Захарович Минин-Сухорук, неподкупный, справедливый, в котором все видели радетеля за общее дело.

В главном соборе Нижнего Новгорода Кузьма Минин обратился к землякам с призывом начать сбор средств для организации нового ополчения: «Будет нам похотеть помочи Московскому государству, то не пожалеть нам животов своих». Минин первым пожертвовал свои сбережения и драгоценности жены. Патриотический порыв получил организационное закрепление. Горожане и духовенство постановили, чтобы каждый хозяин дал на снаряжение войска одну пятую часть своего имущества и доходов - пятую деньгу.

Взносы делали купцы и других русских городов. Эти средства Минин предназначал на оплату формировавшегося войска. В Нижний Новгород подошли отряды смоленских дворян, вновь поднялись на борьбу южные города во главе с Рязанью. Своих людей слали Вязьма, Коломна, Дорогобуж и другие города. Начался поиск воеводы. Нижегородцы остановили выбор на 33-летнем князе Дмитрии Михайловиче Пожарском, снискавшем славу смелого и опытного военачальника. Кузьма Минин стал организатором хозяйства, финансов армии, управления на освобождаемых территориях.

Поляки и их московские приспешники во главе с боярином Салтыковым обратились к арестованному Патриарху Гермогену с требованием осудить начавшееся движение. Тот ответил отказом и проклял бояр как окаянных изменников. 17 февраля 80-летний Гермоген умер от голода. Позднее Русская Православная Церковь причислила его к лику святых.

К зиме в Нижнем Новгороде была организована сильная рать. Ополченцам положили хорошее жалованье. Пожарский регулярно устраивал смотр войску, готовил его к испытаниям.

В марте 1612 г. Второе ополчение выступило в поход. Находившиеся под Москвой казаки атамана Заруцкого и боярина Трубецкого продолжали грабежи и насилия на контролируемой ими территории, стремились расширить сферу своего влияния. Заруцкий послал отряд к Ярославлю. Ярославцы обратились к Пожарскому за помощью. Авангард ополчения очистил Ярославль от казаков. Один за другим открывали Второму ополчению ворота города Поволжья, севера России, Поморья. В начале апреля 1612 г. рать вступила в Ярославль. Дары жителей города Минин и Пожарский отдали в общую казну.

Началось четырехмесячное ярославское стояние. Минин и Пожарский не имели права рисковать. Для воссоз­дания всей системы Российского государства необходима была тщательная подготовка - военная, хозяйственная, политическая.

В Ярославле были организованы правительство - Совет всей земли во главе с руководителями ополчения, Боярская дума, приказы. Грамоты с просьбой о помощи людьми и деньгами подписывали князья и бояре, не запятнавшие себя служением самозванцам и иноземцам, - Долгорукие, Одоевские, Волконские, Пронские, Морозовы, Шереметевы, Бутурлины и др. Совет обращался за помощью не только к русским людям, но и к татарам, мордве, удмуртам, марийцам, чувашам, башкирам, народам Севера и Сибири.

Одновременно ярославское правительство укрепляло войско: наделяло служилых людей поместьями; казакам, вступившим в ополчение, было установлено хлебное и денежное жалованье. Подтверждались старые порядки владения крестьянами и землей. Совет всей земли прочно стоял на прежних закрепостительных позициях, понимая, что только за счет помещичьих земель и подневольного труда крестьян можно обеспечить боеспособность создаваемой заново армии.

Новое правительство предприняло ряд дипломатических шагов. Оно попыталось урегулировать отношения со Швецией. Руководители ополчения направили в Новгород послов и согласились поддержать кандидатуру шведского принца на русский престол при условии, что он примет православие. Таким образом, и Новгород, и Швеция превращались в союзников.

Уверенные действия руководителей Второго ополчения, признание его власти подавляющим числом городов вносили нервозность в действия руководителей Первого ополчения. Заруцкий организовал покушение на Пожарского.

Как только эта весть дошла до казацких таборов под Москвой, начался ропот. Заруцкий вместе с Мариной Мнишек и «воренком» бежали на юг. В Астрахани он попытался поднять народ в новый поход на Москву - под знаменем царевича Ивана.

Освобождение Москвы

27 июля 1612 г. Второе ополчение выступило из Ярославля на Москву. Близ Троице-Сергиева монастыря полки получили благословение Церкви. Здесь же Пожарскому стало известно, что к Москве спешит войско польского гетмана Ходкевича.

20 августа 1612 г. первым к столице подоспел Пожарский. 21 августа подошел Ходкевич и расположился лаге­рем на Поклонной горе. Пожарский развернул свои полки полукружьем на левом берегу Москвы-реки. Центр его войска находился у Арбатских ворот, как раз напротив дороги на Можайск, откуда спешили к Москве полки Ходкевича. На правом берегу, где нынче находится Крымский мост, остатки Первого ополчения во главе с Трубецким прикрывали движение на Кремль с юго-запада и блокировали польский гарнизон.

Верхушка Первого ополчения с недоверием и осторожностью следила за передвижениями Второго ополчения. Несколько раз Трубецкой предлагал Пожарскому объединить силы, но тот отклонил эти предложения. Когда же Трубецкой попросил подмоги, он послал 5 конных сотен.

Утром 22 августа 1612 г. переправившееся через Москву-реку польское войско было встречено Пожарским около Новодевичьего монастыря. При примерном равенстве сил (по 10 - 12 тыс. человек) поляки имели превосходство в коннице. Их тяжеловооруженные гусары, слывшие лучшей кавалерией в Европе, первыми нанесли удар по левому флангу русских и отбросили их к берегу реки. Одновременно польский гарнизон столицы организовал вылазку. Пожарский заблаговременно построил здесь укрепления и отбил неприятеля.

Полдня шел бой, перевес поляков становился все ощутимей. А в это время на другом берегу реки стояли казацкие сотни Трубецкого и наблюдали за сражением. В самый тяжелый момент без приказа Трубецкого конные сотни, присланные накануне Пожарским, переправились через Москву-реку и ударили во фланг Ходкевичу. Вместе с ними в атаку пошли другие казацкие сотни. Спеша на выручку русских полков, казаки кричали Трубецкому: «В вашей нелюбви к Московскому государству и ратным людям пагуба чинится, чево ради не помогаешь погибающим!»

Полки Пожарского воспрянули духом. Пехота вышла из-за укрытий и двинулась вперед. Ходкевич отступил.

Ночью он направил обоз с продовольствием в Кремль, чтобы поддержать голодающий гарнизон, но казаки перехватили его.

Ходкевич передвинулся к Донскому монастырю и оттуда 24 августа 1612 г. повел атаку на Замоскворечье.

Пожарский также перегруппировал свои силы, а казаки Трубецкого встали на пути неприятеля.

Ранним утром польская конница пошла на прорыв, а другая часть войска обрушилась на казаков. Поляки теснили ополченцев, но полк, которым руководил Пожарский, выдержал натиск. В Замоскворечье укрепленный острожек казаков захватили поляки. Над православным храмом рядом с ним взвилось польское знамя. Оскорбление святыни всколыхнуло казаков, они отбили свои позиции.

Считая, что Замоскворечье в его руках, Ходкевич подтянул сюда огромный обоз, чтобы переправить его в Кремль. Это было ошибкой гетмана: обоз занял большое пространство, мешая маневрам поляков.

Ближе к вечеру инициативу проявил Кузьма Минин. С несколькими сотнями дворянской кавалерии он, неожиданно переправившись через реку, ударил по левому флангу армии Ходкевича. Поляки смешались. Тут же пехота ополчения вышла из-за укрытия и двинулась вперед, на врага устремились казаки. Польские полки были смяты, стан гетмана и весь обоз захвачены. Остатки своего войска Ходкевич отвел на Воробьевы горы, а через несколько дней отступил к Можайску.

Теперь все свои силы ополченцы и казаки сосредоточили на осаде Кремля. В конце сентября 1612 г. обе рати и оба Совета объединились. Отныне все обращения к войску и городам шли от имени Трубецкого и Пожарского. По настоянию Трубецкого его имя, титулованного и богатого боярина, в этих обращениях стояло первым.

В Кремле начался жесточайший голод, но Пожарский не спешил со штурмом, сберегая жизни ратников. Русские пушки регулярно обстреливали польский гарнизон Крем­ля, нанося ему ощутимые потери. На исходе второго месяца осады Пожарский предложил полякам сдаться, но те ответили дерзким отказом. Вскоре, чтобы освободиться от лишних ртов, они выпустили из Кремля боярских жен и детей, предварительно ограбив их. Вместе с родственниками вышел 15-летний Михаил Романов будущий русский царь.

22 октября 1612 г. поляки согласились на переговоры и капитуляцию, а 26 октября польский гарнизон капитулировал.

На следующий день полки Пожарского и казаки Трубецкого под ликующие возгласы народа вошли в Кремль. Навстречу им вынесли икону Владимирской Божьей Матери.

Но война еще не закончилась. С запада надвигалось войско Сигизмунда III. Однако его авангард был разбит под Москвой. Попытка взять штурмом город Волоколамск не увенчалась успехом. Потеряв свой гарнизон в Кремле, король повернул назад. Это была полная победа патриотических сил.